Шрифт:
Батюшки, да Сталин ли это??
– Могу выполнять любую работу. Могу командовать дивизией (Генерал армии, зам наркома, член Ставки! Сильно осерчали Георгий Константинович. И характер показали. "Ты вождь - а прав я!" Звездный час…), корпусом, армией, фронтом.
– Не горячитесь, не горячитесь! (Слушай, успокойся, да? А то далеко зайдешь - так ведь и пристрелить придется, да? Ты не хочешь - я тоже не хочу! Значит, успокойся, да?) Вы вот тут докладывали об организации операции под Ельней. Ну и возьмитесь лично за это дело.
Затем, чуть помедлив, Сталин добавил:
– Действия резервных армий на Ржевско-Вяземской линии обороны надо объединить. Мы назначим вас командующим Резервным фронтом. Когда вы можете выехать?
– Через час.
– Шапошников скоро прибудет в Генштаб. (Вот как… Больной Шапошников даже в эти страшные дни дома. Подходящая замена Жукову…) Сдайте ему дела и выезжайте.
– Разрешите отбыть? (Чувствуешь нерв, читатель? Это в разговоре с тираном, с убийцей учителей-полководцев… Звездный час!) - Садитесь и выпейте с нами чаю, - уже улыбаясь, сказал И.В.Сталин, - мы еще кое о чем поговорим.
Сели за стол и стали пить чай, но разговор так и не получился".
Да с кем? С карателем Мехлисом? С ним у строевого генерала Жукова разговора быть не могло. А отправить Мехлиса вон по исполнении его собачьей функции свидетеля и телохранителя вождь не мог по простой причине: не оставаться же с глазу на глаз с Жуковым и выслушивать укоры, на которые Жуков наедине мог отважиться даже с риском для жизни. Он и так уже сегодня, понимаешь, напозволял себе тут…
Но как бы ни был независим тон Жукова в обращении со Сталиным, он весь критический год, с 29 июля 1941 года и до конца августа 1942 года, до отзыва с Западного фронта и назначения на пост первого заместителя Верховного Главнокомандующего, от стратегического планирования был отстранен и мнение его не учитывалось (о чем в мемуарах маршал говорит вскользь).
А звездный час длился, пока Жуков занимался Ельней.
37. Киевский экспресс
Этому древнейшему поселению в слиянии тихих равнинных рек, где обнаружены древнейшие из известных людские постройки, трагедии суждены. Чем иначе объяснить, что, после бесчисленных кровавых набегов и осад последнего тысячелетия, среди тишины и цветущего мира на него обрушились сель, постройка плотины и, наконец, Чернобыль…
Впрочем, в 1941-м Киев был чудом экологии. В голубизне небесного омута взгляд утопал, а когда возвращался к бренной земле, то с высокого Правобережья перед ним раскрывались прозрачные и вечные украинские дали, зеленые и синие, блистающие зеркалом чистых вод и необъятого неба. В этом эфире плавали рядом баржи, и облака, и рыбы, и листья, и птицы. И струился особенный ветер, какого нигде в мире больше нет.
Да и мест подобных на свете не так уж много. Эти плодородные почвы под ласковым солнцем в слиянии чистых питьевых вод Припяти, Десны и Днепра даровали жизнь сотням поколений. Кто только не ломился сюда, в этот источник вод и чистого воздуха, уж такой лакомый кусок, всем хотелось: умеренный климат, сухой ветер и лучезарное небо над головой. Люди здесь осели в незапамятные времена, поселения на месте страдальца Киева насчитывают пятнадцать тысяч лет.
И вот, после половцев, кипчаков, татаро-монголов, поляков, шведов, немцев, после кровавых гражданских усобиц надвинулись наци. И - застыли. Здесь рассыпались шансы фюрера на победу, вполне реальные до того, как он прельстился Киевом - воротами на Юг.
Советская пропаганда нагромоздила во время о но множество громких фраз о героизме защитников города. Киеву одному из первых - после войны, однако, - присвоено звание города-героя. А был он достоин этого звания уже в войну не менее Одессы, ставшей городом-героем за 72 дня обороны. Киев продержался 76 дней [58] на центральном участке обороны, на стыке фронтов, где вермахт обладал свободой маневра и куда направил отборные войска. Город стоял, сковав вермахт, но готовя жуткую участь защитникам и мирному населению.
[58]Официально почему-то 71. Считаю с 5 июля, в этот день в Киеве объявлена была мобилизация коммунистов и комсомольцев в ополчение и на оборонные работы. Регулярные воздушные налеты на город, по которым можно было сверять часы, происходили в 6:30 утра. С 3 июля (2-го была сильнейшая гроза от заката до самой полуночи) начались и вечерние налеты с пулеметным обстрелом улиц. Под таким обстрелом мы, несколько семей, на грузовой машине выскочили из города по цепному мосту, позднее взорванному. Было 6:30 вечера 4 июля. В это время линию фронта от центра города отделяло 60 км. Такое расстояние вермахт преодолевал иногда в течение дня. На этот раз ему понадобилось два с лишним месяца.
" Сейчас бытуют различные версии (выделено мной.
– П.М.) о позиции Ставки, Генерального штаба, командования юго-западного направления и Военного совета Юго-Западного фронта в отношении обороны Киева и отвода войск на реку Псел из-под угрозы окружения. Поэтому считаю нужным привести выдержки из разговора И.В.Сталина с командующим Юго-Западным фронтом М.П.Кирпоносом 8 августа 1941 года. Они свидетельствуют… что мнения Верховного Главнокомандующего и Военного совета Юго-Западного фронта совпадали - они были против отвода советских войск из-под Киева".
И - переговоры по телетайпу.
" У аппарата Сталин. До нас дошли сведения, что фронт решил с легким сердцем сдать Киев врагу, якобы ввиду недостатка частей, способных отстоять Киев. Верно ли это?
Кирпонос. Здравствуйте, товарищ Сталин! Вам доложили неверно. Мною и Военным советом принимаются все меры, чтобы… (И т.д.) Одновременно должен доложить вам, что у меня больше резервов на данном направлении уже нет."
Выделено мной. Если до сих пор и возникали у читателя сомнения в том, что удар фон Бока на Москву мог состояться, не считаясь с якобы нависшим над его флангом Киевом, то после такого признания командующего фронтом самое время оценить всю серьезность угрозы, нависшей над нашей Родиной в августе 1941 года, всю правоту фон Бока и глубину просчета Гитлера.