Шрифт:
Сходная тема уже рассматривалась - при раздаче первых маршальских званий. Вот еще эпизод.
"В своей книге "Накануне" адмирал Н.Г.Кузнецов пишет в связи с моим назначением начальником Генерального штаба: " Сперва я думал, что только у меня отношения с Г.К.Жуковым не налаживаются и что с ним найдет общий язык его коллега, начальник Главного морского штаба И.С.Исаков. Однако у Исакова тоже ничего не вышло ".
Я сейчас уже не помню, то ли у названных товарищей со мной "ничего не вышло", то ли у меня с ними "ничего не получилось", - это не имеет ровным счетом никакого значения. Но в целях исторической достоверности (курсив мой.
– П.М.) я должен сказать, что вообще на обсуждение флотских вопросов у И.В.Сталина ни нарком обороны С.К.Тимошенко, ни начальник Генерального штаба не приглашались".
Ну, флот и армия в России традиционно не мирились. А флоты между собой? Свояк мой - свидетель потасовок между черноморцами и североморцами, дразнившими южных коллег курортниками. И в данном случае валить на великого вождя не стоит. Но свидетельство маршала обнаруживает капитальнейший провал в организации обороны страны. Сухопутные не приглашались на совещания к флотским, флотских не звали на совещания сухопутных… Да это ж Порт-Артур какой-то! И не столько черты характеров осложняли отношения, сколько созданный Сталиным разрыв между родами войск. Впрочем, и здесь еще можно искать оправдание вождю: это могло случиться не по желанию, а по невежеству его, по неумению понять важность контактов между армией и флотом. Но это -еще одно свидетельство его аматорства в военных вопросах. На фронтах это проявило себя вполне. Взаимодействие армии (особенно авиации) и флота наладилось разве что к самому концу войны. Рассогласованность действий дала немало горьких плодов. Осенью 1943-го, в разгар побед, после Курской дуги и форсирования Днепра, грянул черный день советских ВМФ. В несколько минут на траверсе Феодосии потеряны были три боевых корабля Черноморского флота, шедших вдоль занятых противником берегов без воздушного прикрытия, - лидер "Харьков" и эсминцы "Беспощадный" и "Способный". В составе экипажей плавали моряки, в страшные дни обороны Крыма и Кавказа спешенные и воевавшие в составе батальонов морпехоты. Эти герои совершили неправдоподобные подвиги, большей частью не отмеченные и не удостоенные наград [61] . Скромные труженики войны умерли, как жили, - не уходя от опасности, стремясь помочь пораженному кораблю, там гибли их боевые друзья, не раз с риском для жизни приходившие им на выручку. Так их и потопили всех вместе. Результатом был приказ не об улучшении взаимодействия авиации и флота, не о запрете на выход кораблей в море без воздушного прикрытия, а о запрете помощи тонущему кораблю во избежание б о льших потерь.
[61]Старшина 1-й статьи Александр Беляков до войны служил на линкоре. Он был здоровяк и официально получал две порции еды. При учебных стрельбах, когда на носилках подносили заряды к орудию главного калибра, напарника схватил понос. Чтобы не подвести товарища, Беляков, как куклу, таскал и напарника и носилки с пятипудовыми зарядами. В составе 2-го ОБМП в боях за Дома ударников при обороне Новороссийска он был ранен и остался в строю. Немцы пустили в ход танки. Беляков гранатой подбил один и был прострочен вторым. Очнувшись, он сзади подбил и второй танк, руками убил выскочивший экипаж и добрался к своим. Трижды раненый, он не покинул передний край. Он погиб на "Беспощадном".
Ошибочно думать, что война расширила возможности вождя или изощрила его искусность. Она просто дала больше поводов для ссор.
"В конце июля мне позвонил А.Н.Поскребышев:
– Где Тимошенко?
– В Генеральном штабе, мы обсуждаем обстановку на фронте.
– Товарищ Сталин приказал вам и Тимошенко немедленно прибыть к нему на дачу!
– сказал А.Н.Поскребышев.
Мы считали, что Сталин хочет посоветоваться с нами о дальнейших действиях. Но оказалось, что вызов имел совсем другую цель. Когда мы вошли в комнату, за столом сидели почти все члены Политбюро. Сталин был одет в старую куртку, стоял посредине комнаты и держал погасшую трубку в руках.
(Все важно, все заметить надо, все признаки дурного расположения владыки…)
– Вот что, - сказал Сталин, - Политбюро обсудило деятельность Тимошенко на посту командующего Западным фронтом и решило освободить его от обязанностей. Есть предложение на эту должность назначить Жукова. (Это за несколько дней до смещения самого Жукова. Первым - наркома, потом его заместителя, бунтарей 3 июля…) Что думаете вы?
– спросил Сталин, обращаясь ко мне и к наркому.
С.К.Тимошенко молчал.
– Товарищ Сталин, - сказал я, - частая смена командующих фронтами тяжело отражается на ходе операций. Командующие, не успев войти в курс дела, вынуждены вести тяжелейшие сражения. Маршал Тимошенко командует фронтом менее четырех недель. В ходе Смоленского сражения хорошо узнал войска, увидел, на что они способны. Он сделал все, что можно было сделать на его месте, и почти на месяц задержал противника в районе Смоленска…"
В сущности, опала и даже смерть и Тимошенко и самого Жукова были бы неизбежны, если бы у Сталина имелась хоть какая-то замена. Спасло их полное отсутствие контактов с политическим руководством. Ведь именно уничтожение военных с качествами политиков с одновременным разрушением связей между военными и политиками было главной целью чистки. Но и просто решительных людей Сталин опасался. Их - даже больше, чем аналитиков, потому и Жукова желал держать вне Москвы. Не это ли была первая попытка удаления?
Жуков повел себя безупречно. Но каково было Тимошенко? Унижение было налицо перед множеством свидетелей.
Сталинград. Роль А.И.Еременко в Сталинградской эпопее известна. И вот победоносный итог битвы, в которую страна вложила все.
"В конце декабря в Государственном Комитете Обороны состоялось обсуждение дальнейших действий. Верховный предложил:
– Руководство по разгрому окруженного противника нужно передать в руки одного человека. Сейчас действия двух командующих фронтами мешают ходу дела."
Присутствующие члены ГКО поддержали это мнение, и Сталин тут же спросил, кому поручить окончательную ликвидацию противника. Он всегда так делал, мудрый вождь, - спрашивал. Авось умный найдется, угадает его желание, и это исходить будет уже якобы не от него…
Умный, конечно, нашелся. Кто-то предложил передать командование Рокоссовскому - новому любимцу, восходящей звезде. Между тем, ликвидация котла - это то, чего, затаив дыхание, до последнего мига боясь и не веря себе, ждала вся страна. Жила этим. Об этом лишь и говорили, и думали в каждой семье, в каждом воинском подразделении: неужели?.. когда же?.. Ясно, что имя, связанное с этой победой, войдет в душу народа накрепко и навсегда. Так вошло имя красавца и кавалера Константина Константиновича Рокоссовского - битого в застенках победителя Паулюса, несомненно взявшего бы и Берлин, кабы Верховный позволил.
Можно по-разному относиться к Еременко и его талантам. А все же каково было ему, отстоявшему от начала до конца Сталинградскую оборону?
" - А вы что молчите?
– обратился Верховный ко мне.
– Оба командующих достойны, - ответил я.
– Еременко будет, конечно, обижен, если передать войска Сталинградского фронта под командование Рокоссовского.
– Сейчас не время обижаться, - отрезал И.В.Сталин и приказал мне: -Позвоните Еременко и объявите ему решение Государственного Комитета Обороны".