Я сам, я сам пишу недурно,

и что мне до чужих поэм?

Но этот облик, этот голос...

Нет, быть не может...

Между тем

заря с туманами боролась,

уже пронизывала тьму,

и вот к соседу моему

луч осторожный заструился,

на пальце вспыхнуло кольцо,

и подбородок осветился,

а погодя и все лицо.

Тут я не выдержал: "Скажите,

как ваше имя?" Смотрит он

и отвечает: "Я - Ченстон".

Мы обнялись.

1931

Помплимусу

Прекрасный плод, увесистый и гладкий,

ты светишься, как полная луна;

глухой сосуд амброзии несладкой,

душистый холод белого вина.

Лимонами блистают Сиракузы,

Миньону соблазняет апельсин,

но ты один достоин жажды Музы,

когда она спускается с вершин.

1931

Пробуждение

Спросонья вслушиваюсь в звон

и думаю: еще мгновенье,

и вновь забудусь я... Но сон

уже утратил дар забвенья,

не может дочитать строку,

восстановить страну ночную,

обратно съехать по ледку...

Куда там!
– в оттепель такую.

Звон в отопленье по утрам

необычайно музыкальный:

удар или двойной тра-рам,

как по хрустальной наковальне.

Март, ветреник и скороход,

должно быть, облака пугает.

свет абрикосовый растет

сквозь веки и опять сбегает.

Тут, перелившись через край,

вся нежность мира накатила:

пса молодого добрый лай,

а в комнате - твой голос милый.

<1931>

x x x

Сам треугольный, двукрылый, безногий,

но с округленным, прелестным лицом,

ижицей быстрой в безумной тревоге

комнату всю облетая кругом,

страшный малютка, небесный калека,

гость, по ошибке влетевший ко мне,

дико метался, боясь человека,

а человек прижимался к стене,

все еще в свадебном галстуке белом,

выставив руку, лицо отклоня,

с ужасом тем же, но оцепенелым:

только бы он не коснулся меня,

только бы вылетел, только нашел бы

это окно и опять, в неземной

лаборатории, в синюю колбу

сел бы, сложась, ангелочек ночной.

1932

x x x

Иосиф Красный, - не Иосиф

прекрасный: препре

красный, - взгляд бросив,

сад вырастивший! Вепрь

горный! Выше гор! Лучше ста Лин

дбергов, трехсот полюсов

светлей! Из под толстых усов

Солнце России: Сталин!

(Марина Цветаева, пародия)

1937 г.

x x x

Вот это мы зовем луной.

Я на луне, и нет возврата.

Обнажена и ноздревата...

А, здравствуйте - и вы со мной.

Мы на луне. Луна, Селена.

Вы слышите? Эл, у, эн, а...

Я говорю: обнажена,

как после праздника арена.

Иль поле битвы: пронеслись

тут бегемоты боевые,

и бомбы бешено впились,

воронки вырыв теневые.

И если, мучась и мыча,

мы матовые маски снимем,

потухнет в этом прахе синем

и ваша, и моя свеча.

Наш лунный день не будет долог

среди камней и гор нагих.

Давайте ж, если вы геолог,

займемся изученьем их.

В ложбине мрак остроугольный

ползет по белизне рябой.

У нас есть шахматы с собой,

Шекспир и Пушкин. С нас довольно.

1942

Русалка

Заключительная сцена к пушкинской "Русалке"

Берег

Князь

Печальные, печальные мечты

вчерашняя мне встреча оживила.

Отец несчастный! Как ужасен он!

Авось опять его сегодня встречу,

и согласится он оставить лес

и к нам переселиться...

Русалочка выходит на берег.

Что я вижу!

Откуда ты, прелестное дитя?

Русалочка

Из терема.

Князь

Где ж терем твой? Отсюда

до теремов далече.

Русалочка

Он в реке.

Князь

Вот так мы в детстве тщимся бытие

сравнять мечтой с каким-то миром тайным.

А звать тебя?