– Тут, - указал пальцем на середину староста.

– Что?
– не понял Макар.

– Сгружай свои десять тонн. При мне будешь или я выйду?
– глазки Лысюры забегали.

– Оставайся, чего там...
– Синицын не любил творить чудеса в одиночку. Когда кто-то рядом - веселее.

Он хлопнул в ладоши:

– Десять тонн металлолома чтобы были здесь как дома!

И удивился несказанно: ничего.

– Н-нету, - прошептал Генка. Толкнул плечом Синицына: - Может, что неправильно сказал в заклинаниях?

– Да нет, все правильно!
– запротестовал Макар. Он опять с остервенением хлопнул в ладоши, так, что они заныли.

– Чтобы не моргнул и глазом, было десять тонн здесь разом!

Снова пусто. У Синицына волосы зашевелились на голове. Значит, он уже больше не волшебник? Кончилось все... В отчаянии привычно крикнул:

– Две порции мороженого!

Тут он перевел дух с облегчением: в руках, как всегда, ощутил вафельные стаканчики, наполненные снежно-белым мороженым, - как он любил, с верхом. Один стаканчик протянул Генке, и оба начали нервно лизать ледяное лакомство, почти не замечая его вкуса.

– Металлолом почему-то не появляется, - констатировал Генка. Может, волшебники сами его собирают?

– Ну да!
– Синицын поперхнулся.
– Что они - пионеры, что ли?

– И не комсомольцы, - поддакнул Лысюра.

Некоторое время хрустели стаканчиками в молчании, переминаясь с ноги на ногу.

Лысюра кивнул с кислым видом:

– Ладно, давай хоть одну тонну...

И Синицын хлопнул в ладоши:

– Появись-ка здесь хоть тонна металлического лома!

– Даже тонну пожалели!
– ударил в отчаянии шапкой о землю староста.
– Жмоты несчастные, а не волшебники!

Он ехидно прищурился:

– А чайник, один-единственный, вы дадите?

Синицын вяло запросил чайник. И вдруг оба испуганно отпрыгнули в сторону: на землю упал и покатился чайник.

Лысюра схватил его и жадно ощупал.

– Новенький, никелированный, - и заорал почему-то в угол сарая: Эй, нам новые не нужны, только старые, с дырками!

И эта просьба была удовлетворена: появился старый, весь в ржавчине и с дыркой на боку чайник. Синицын осмелел:

– Еще три чайника!

– Есть!
– взвизгнул Генка.
– Давай, проси десять.

Он еле успел отскочить, как сверху посыпались чайники.

– Ур-ра!
– вошел в азарт Лысюра.
– Требуй двадцать!

– Может, чайников хватит?
– повернулся к нему Макар.
– Попросим другое что-нибудь, утюги, например.

– Можно утюги, - согласился Генка.
– Они тяжелее.

– Двадцать утюгов!
– хлопнул в ладоши Синицын, и в ту же секунду раздался отчаянный вопль Лысюры: - Ай-яй-яй!

Он прыгал на одной ноге, задрав лицо с зажмуренными глазами к потолку и держа двумя руками другую ногу. Утюги посыпались градом, и один из них угодил ему прямо на ботинок.

– Смотреть надо!
– орал Лысюра невидимым волшебникам.
– Швыряете куда попало! Так и пришибить недолго...

Синицын утешал его:

– Скажи спасибо, что по голове не трахнули. Тогда совсем ополоумел бы...

Лысюра заковылял в угол, сорвал парусину, перевернул набок бочку и залез внутрь:

– Теперь проси хоть танки.

– Нет, я кастрюль попрошу, - решил Синицын.

В самый разгар "сбора лома" заскрипела дверь, и в сарай заглянул дед Цыбуля. Его жидкая бороденка озадаченно задвигалась, глазки блестели.

– Иду мимо, слышу - в сарае шум, - прошепелявил он, тут же по привычке сворачивая самокрутку.
– То вроде в ладоши хлопают, то по крыше бегают. Перебираете металлолом?

Семеня, прошел взад-вперед, приглядываясь к лому.

– Много нанесли, много... Молодцы.

Подобрал с земли чайник, который "прилетел" самым первым.

– А этот чайник послужит еще, да-а... Ты чего в бочку залез? напустился он на Лысюру.
– Там еще краски наскрести можно, а ты боками все вытрешь.

И ушел, пообещав принести взамен чайника двуручную пилу без ручек.

– "Еще послужит"!
– передразнил Генка.
– Совсем новенький чайник! Поживился дед...

– Надо было сразу спрятать, - поддакнул Макар.

Они стояли перед горой - до самого потолка - разного металлического хлама. Генка пнул ногой кастрюли, и те противно задребезжали.

– Хватит, наверное, - решил Синицын.
– Здесь уже больше десяти тонн наберется.

Запирая замок на сарае, Лысюра ломал голову: