– А, ну да, ну да, – кивнул пару раз Дагон. – Слушай, Сережа, ты бы как-нибудь постарался убедить своих начальников, что нет на Облонских болотах больше ничего, что им интересно. А то уж очень беспокойная жизнь у меня настала.

– У тебя? – криво усмехнулся сержант. – Да твои проблемы ничто по сравнению с моими!

– Если я могу тебе чем-то помочь…

– Чем?

– Ну, не знаю…

– А, – безнадежно махнул рукой Макарычев. – Да еще Максин этот… Явился незнамо откуда.

– Я же тебе рассказал, как он тут оказался.

– Думаешь, я тебе поверил?

Дагон от удивления рот разинул.

– Максин…

Тяжелый удар в область левой скулы опрокинул Максина на спину. Странно, но боли он не почувствовал. Должно быть, уины все еще пытались защитить его организм от неблагоприятных внешних воздействий. Вот только выгрызть пулю, выпущенную из «калашникова», им, скорее всего, было уже не под силу.

Петр Леонидович лежал, раскинув руки крестом, и глядел в небо. Из-за набегающих на глаза слез казалось, что серые облака скручиваются в рыхлые спирали, напоминающие комки грязной ваты. А солнце тоненькой кисточкой рисует на них таинственные знаки.

– Не верю… – шептал он едва слышно. – Не верю…

Только какое это теперь имело значение?

Солнце закатилось.