Шрифт:
– Ну чего тебе?
– Что я вам сказать хочу...
– Что?
– Вы бы шли в траншею мыться...
– Мне и здесь хорошо... А хочешь, я тебя тут за трусость на часы поставлю...
Круковский мнется...
– Ну, чего же ты молчишь. Хочешь?
– Не хочу...
– А я все-таки поставлю...
– А тогда кто же вам служить будет... Кто?..
– Ну, пошел вон, трус!..
И осчастливленный позволением уйти с опасного места, Круковский живо убирался оттуда.
XXV
Приготовления к походу за Балканы +6 шли безостановочно. Со дня занятия Плевно до дня выступления дивизия не отдыхала. Приготовляли и чистили оружие, скупили все деревянное масло в городе для этого... Ружья Крнка никуда не годились, Скобелеву пришла в голову блестящая мысль вооружить хоть один батальон превосходными Пибоди - Мартини, во множестве находившимися в арсенале Плевны.
Я помню, какой гвалт подняло это в некоторых кружках.
– Это позор!
– кричали там.
– Русскую армию вооружать турецкими ружьями.
Скобелев слушал их и совершенно спокойно перевооружил стрелков Углицкого полка.
– Если бы было достаточно артиллерийских снарядов, так я и артиллерию свою снабдил бы турецкими орудиями. Я не считаю позором отнять у неприятеля то, что у него лучшее... Весь вопрос в том, чтобы сделать ему побольше вреда.
– Этак вы и под турецкими знаменами пойдете?
– замечали ему.
– Нечего сказать, хорошо сравнение!.. Разве знаменами дерутся, разве знамена оружие?..
– В истории не было примера...
– Ну, это вы врете, - и он сейчас же выставил целый ряд доказательств того, что величайшие полководцы прибегали к этому средству...
– У себя нет возьмем у неприятеля. Если у нас, положим, не хватит своего хлеба - так постыдно пользоваться складами турецкими, потому что это не наше, а неприятельское?.. Я и ранцы уничтожу.
– Совсем по-турецки, значит.
– Да, хорошему учиться не мешает... Если бы я не с турками, а с китайцами воевал, да подметил бы у них что-нибудь порядочное, сейчас же перенял бы... Сделайте одолжение!
И действительно, страшно отягощающие солдата ранцы были уничтожены и заменены холщовыми мешками, что вышло и легче, и удобнее... Закупка сапог, полушубков, фуфаек шла повсюду. За три недели в Габрове были заказаны вьюки и вьючные седла, заготовлялся неприкосновенный запас сухарей, крупы, наливался в бочонки спирт... И главное, заслуга Скобелева была в том, что все это было сделано помимо интендантства... У интендантства требовали того, другого...
– У нас ничего нет!
– откровенно ответили эти господа Скобелеву.
Предусмотрительность генерала дошла до того, что заранее было куплено на каждый полк по 60 голов рогатого скота. До гор они должны были везти запасы, а в горах служить пищей... Остальные дивизионные командиры, приходя в какую-нибудь местность, требовали продовольствия и подвод. Население, совсем реквизированное, уже оказывалось несостоятельным. Движение войск замедлялось, начиналось истребление неприкосновенного запаса сухарей... Здесь же подводы и корм являлись в одном и том же. Корм шел на ногах и вез войсковые грузы. Заботливость Скобелева о солдате дошла даже до того, что весь запас уксуса и кислоты, бывший у плевненских торговцев, все сапоги, всю кожу, все бараньи шкуры были куплены... По всему пути Скобелев сам лично наблюдал, чтобы солдаты отнюдь не оставались без горячей пищи. В метель, на вершинах Балкан, где у других вымораживались целые полки, у Скобелева солдаты имели похлебку в вдоволь мяса! Сделано было еще и другое распоряжение, над которым на первых порах смеялись ужасно. Солдатам приказано было нести на себе по полену сухих дров.
– Чего он еще не придумает!
– говорили о генерале.
– Уж если Скобелев приказал, значит у него есть что-нибудь ввиду! заметил на это главнокомандующий.
И действительно! Когда дошли до балканских вершин, то из этих сухих поленьев солдаты сразу устроили великолепные костры. У других отрядов рубили росший на горах лес. Сырой, только чадивший и курившийся, не дававший углей. У нас сразу получались массы угля. Солдаты приваливались к нему и до утра засыпали в сравнительном тепле. Замороженных поэтому не было вовсе!
– Новые сапоги берите!..
– предупреждал солдат генерал, проезжая мимо них, когда они выступили уже из Плевно за Балканы.
Переход этот был настолько превосходно организован, что по всему пути, хотя отряд останавливался в маленьких деревушках, от их населения не поступило ни одной жалобы...
– Смотрите, братцы, не обижайте болгар и турок... Они - мирные жители... За первых вы деретесь, свободу им своей кровью завоевываете, следовательно, они вам друзья и братья; а вторые, если остались на своих местах, не ушли от вас, значит, они верят доброте и чести русского солдата... А обманывать такую веру и грешно, и стыдно...