Средь полных смутной мглой беседок,

Где сетью мраморной горят

Фиалки, плющ и виноград.

Не отражая небосвод,

Застыла гладь угрюмых вод.

И тени башен пали вниз,

И тени с башнями слились,

Как будто вдруг, и те, и те,

Они повисли в пустоте.

Меж тем как с башни - мрачный вид!

Смерть исполинская глядит.

Зияет сумрак смутных снов

Разверстых капищ и гробов,

С горящей, в уровень, водой;

Но блеск убранства золотой

На опочивших мертвецах,

И бриллианты, что звездой

Горят у идолов в глазах,

Не могут выманить волны

Из этой водной тишины.

Хотя бы только зыбь прошла

По гладкой плоскости стекла,

Хотя бы ветер чуть дохнул

И дрожью влагу шевельнул.

Но нет намека, что вдали,

Там где-то дышат корабли,

Намека нет на зыбь морей,

Не страшных ясностью своей.

Но чу! Возникла дрожь в волне!

Пронесся ропот в вышине!

Как будто башни, вдруг осев,

Разъяли в море сонный зев,

Как будто их верхи, впотьмах,

Пробел родили в Небесах.

Краснее зыбь морских валов,

Слабей дыхание Часов.

И в час, когда, стеня в волне,

Сойдет тот город к глубине,

Прияв его в свою тюрьму,

Восстанет Ад, качая тьму,

И весь поклонится ему.

(1901)

Перевод К. Бальмонта

19. TO ONE IN PARADISE

Thou wast that all to me, love,

For which my soul did pine

A green isle in the sea, love,

A fountain and a shrine,

All wreathed with fairy fruits and flowers,

And all the flowers were mine.

Ah, dream too bright to last!

Ah, starry Hope! that didst arise

But to be overcast!

A voice, from out the Future cries,

"On! on!" - but o'er the Past

(Dim gulf!) my spirit hovering lies

Mute, motionless, aghast!

For, alas! alas! with me

The light of Life is o'er!

No more - no more - no more

(Such language holds the solemn sea

To the sands upon the shore)

Shall bloom the thunder-blasted tree,

Or the stricken eagle soar!

And all my days are trances,

And all my nightly dreams

Are where thy grey eye glances,

And where thy footstep gleams

In what ethereal dances,

By what Italian streams.

Alas! for that accursed time

They bore thee o'er the billow

From me - to titled age and crime

And an unholy pillow

From Love and from our misty clime

Where weeps the silver willow.

(1833-1849)

19. К ОДНОЙ ИЗ ТЕХ, КОТОРЫЕ В РАЮ

В тебе я видел счастье

Во всех моих скорбях,

Как луч среди ненастья,

Как остров на волнах,

Цветы, любовь, участье

Цвели в твоих глазах.

Тот сон был слишком нежен,

И я расстался с ним.

И черный мрак безбрежен.

Мне шепчут Дни: "Спешим!"

Но дух мой безнадежен,

Безмолвен, недвижим.

О, как туманна бездна

Навек погибших дней!

И дух мой бесполезно

Лежит, дрожит над ней,

Лазурь небес беззвездна,

И нет, и нет огней.

Сады надежд безмолвны,

Им больше не цвести,

Печально плещут волны

"Прости - прости - прости",

Сады надежд безмолвны,

Мне некуда идти.

И дни мои - томленье,

И ночью все мечты

Из тьмы уединенья

Спешат туда, где - ты,

Воздушное виденье

Нездешней красоты!

(1895)

Перевод К. Бальмонта

20. HYMN

At morn - at noon - at twilight dim

Maria! thou hast heard my hymn!

In joy and wo - in good and ill

Mother of God, be with me still!

When the Hours flew brightly by,

And not a cloud obscured the sky,

My soul, lest it should truant be,

Thy grace did guide to thine and thee;

Now, when storms of Fate o'ercast

Darkly my Present and my Past,

Let my Future radiant shine