– Что случилось?

– Ваше Высокопреосвященство, я не хотел вас беспокоить, я говорил, что вы почиваете, но герцог Эстре настаивал на немедленной аудиенции.

– Герцог Эстре? Зови его...

– Но он не один. С ним Рафаэль Кэрна и две женщины.

– Эстре хочет говорить со мной наедине или при своих спутниках?

– Он настаивает на том, чтобы войти всем вместе.

– Тогда пусть войдут! И можете идти, я вас больше не задерживаю.

Альтерус явно был не против задержаться, но он не только был рвачом, ханжой и сребролюбцем, не только шпионил за строптивым кардиналом в пользу Кантиски, а возможно, и Фей-Вэйи, но и являлся первостатейным трусом. Клавдий, учтиво наклонив щекастую физиономию, выплыл из приемной, и почти тотчас в тяжелую дверь вошли четверо. Евгений взглянул в нарочито бесстрастное лицо Сандера и понял, что случилось что-то важное, да и Рафаэль выглядел несколько взволнованным. Женщины были закутаны в длинные тяжелые плащи, и Евгений сделал вид, что так и надо.

– Ты просил об аудиенции, сын мой, – клирик протянул Сандеру иссохшую руку, – я готов выслушать.

– Благодарю, Ваше Высокопреосвященство, – они говорили не друг для друга, а для тех, кто так или иначе наверняка подслушивает, – я решился потревожить вас ночью, во время отдыха....

– Пустое, сын мой, в моем возрасте ночь и сон редко сходится. Однако не лучше ли пройти в мои покои?

Кардинал и его гости скрылись за тяжелыми дверями, которые, вот незадача, после того, как их лет двадцать назад подновил присланный Обеном резчик по дереву, стали непроницаемыми для чужих ушей. Кардинал удовлетворенно вздохнул и повернулся к Сандеру:

– Что случилось?

– А вот теперь я прошу о разговоре наедине.

– Хорошо, пусть твои друзья останутся здесь, а мы пройдем в молельню. Святой Эрасти нас вряд ли осудит и уж тем более не станет шпионить...

Молельня Евгения была расписана с немалым искусством. В свое время Александра поразила сцена смерти святого Эрасти, но сегодня ему было не до фресок. Кардинал зажег лампадку у изображения святого, выполненного все тем же найденным Трюэлем искусником, и повернулся к своему любимцу.

– Ну, сейчас-то ты скажешь, что тебя заставило вламываться ко мне ночью, если ты мог спокойно прийти днем, не будоража все эту свору...

– Я нашел Жаклин.

– Как?! Она жива?! Где она?

– Здесь... Ваше Высокопреосвященство, обвенчайте нас.

– Погоди, – Евгений задумчиво потер подбородок, – всему есть предел. Ты уверен, что не раскаешься в своем решении?

– Уверен.

– Расскажи мне все.

– Тут рассказывать-то особо нечего. Жоффруа не захотел отдавать наследство Жаклин Аганну и упрятал ее в притоне Жизели... Лина сумела передать мне записку, и мы с Рито ее оттуда вытащили. Не смотрите на меня так, никто не убит. Только охранницу по голове стукнули, но она вряд ли поняла, кто и как. Раньше утра ни Жизель, ни соответственно мой братец ничего не узнают.

– Ну да Проклятый с ними, – выругался кардинал, – тем паче лошадей гнать незачем.

– Ваше Высокопреосвященство, поймите. У Лины только две возможности вырваться из лап Жоффруа и Вилльо. Это выйти замуж или уйти в обитель, но сестринство, сами знаете...

– Капустницы нам не помощницы, – кивнул кардинал, – дочь Рауля слишком важная фигура. Анастазия не даст ей жить спокойно, да и дела в ордене поганые творятся.

– И я о том же. Значит, замужество! Причем с человеком, который сможет ее защитить от этой своры. Я должен ее спасти, хотя бы в память об отце.

– Ох, Сандер, Сандер, – покачал головой клирик, – не нравится мне это. Сейчас ты думаешь только о том, как выручить девушку. Я понимаю, тебя до сих пор грызет то, что случилось с Раулем и Дени, хотя если кто в этом и виноват, так только не ты. Но что будет, если ты полюбишь, полюбишь по-настоящему, а будешь привязан к Жаклин? Что будет, если полюбит она?

– Ей, чтобы полюбить, нужно быть живой и свободной. Если она кого-то встретит, тогда и будем думать. А я... То, что уже сгорело, второй раз не подожжешь.

– Ты так думаешь? Ох, молодость, молодость...

– Я не думаю, я знаю. Да, я люблю другую, но с этим покончено. Я могу спасти дочь Рауля ре Фло, и я сделаю это. Любой брак может быть расторгнут, но для расторжения брака, освященного кардиналом, нужно решение конклава.

– Ты верно рассчитал, – хмыкнул Евгений, – на это зеленопятые не пойдут. Они меня терпеть не могут, оно так, но отменить мое решение – поставить под удар свои собственные... Что ж, если ты решил, и твердо решил, я вас обвенчаю. Кто знает, иногда сделанное с горя оборачивается счастьем. Вы ведь раньше дружили?

– Да, во Фло... Жаклин была влюблена в Эдмона.

– Что ж, ее любовь умерла, твоя, судя по всему, улетела. Может, вы вдвоем хотя бы не будете несчастливы. Что ж, зови свою невесту. Твоим другом будет Кэрна?

– Конечно.

– А подруга невесты, она кто?

– Девица от Жизели, та, что нам помогала.

– Да, веселая свадьба у герцога Эстре, ну да какая есть!

2887 год от В.И.

22-й день месяца Волка.

Арция. Мунт