Задняя дверь машины распахнулась, из кабины вышел тот, кого друзья ожидали увидеть менее всего.

– Он же "на зоне", - пробормотал Игорек, оторопело глядя на идущего к ним Хана.
– Или десять лет ре прошли?

– Для него, похоже, да, - решил Стасис.

– Нормально!
– усмехнулся Олег, сплюнул в сердцах и процедил:

– Хан был крутняком, им же и остался... Во - перстни килограммовые на всю округу сияют! А мы, какашки законопослушные, со щенячьей радостью так и будем в своем дерьме булькать.

– И это радует, - произнес Стасис, увидел в обращенных на него взглядах недоумение и пояснил:

– Верный признак долгожданной стабильности в нашем обществе.

Широко улыбаясь, Хан подошел к старым знакомым, протянул Игорю руку:

– Рад вас видеть, молодые люди.

Игорь проигнорировал приветствие.

– Прямо из камеры?
– поинтересовался Олег.

Хан опустил руку, весело глянул на Олега.

– Помнится, вы и два года назад были самым разговорчивым из троицы.

Друзья молчали.

– Понимаю, - кивнул с улыбкой Хан.
– Очень неприятно снова видеть перед собой человека, из-за которого неожиданно для себя вы побывали на грани жизни и смерти... Вы еще очень молоды и пока не усвоили, что тот, у кого большие деньги и связи, в этом мире всегда побеждает...

– Пока жив, - угрюмо уточнил Игорь.

– Может, отправить его в иной мир?
– предложил Олег.

Хан кратко усмехнулся и стал вдруг серьезным.

– Хорошо, не буду вас раздражать. Хочу только напоследок поблагодарить: два года назад вы спасли мне жизнь.

– Досадная случайность, - заверил Игорек и отвернулся.

Хан неловко помялся, глядя на Стасиса, тихо произнес:

– Все равно спасибо.

Вздохнув, он вернул осанке прежнюю уверенность и направился обратно к лимузину. Стасис задумчиво посмотрел ему в след, почесал за ухом.

– Он в самом деле благодарен нам.

– Да пошел он!..
– процедил Олег, на которого встреча с Ханом повлияла удручающе.

– Аналогично, - буркнул Игорек глянувшему на него Стасису.
– Как бы чего опять не случилось.

Черт! Стасис и без того чувствовал недоброе, а теперь утвердился в своих подозрениях. Словно пытаясь узреть источник надвигающейся опасности, он настороженно оглядел площадь и почему-то вспомнил о Талыкбаеве.

А двое здоровяков возле киоска с интересом рассматривали троицу у "Кадета" и что-то прикидывали...

***

Во двор между хрущевками в самом начале Уус-Садама, что стоят рядышком с центральной проходной торгового порта "Кесклинна Садам", въехали старенький "Фольксваген-Транспортер" и его ровесница "Тойота-Хайас". Из "Транспортера" вышли шестеро дюжих молодцев, одинаково коротко стриженных, в совершенно одинаковых темно-серых костюмах, черных рубашках и черных туфлях.

Глаза их скрывали одинаковые солнечные очки, в руке каждый держал вместительный не то кейс, не то чемодан.

Не проронив ни слова, они разделились на две тройки, одна из которых вошла в первый подъезд ближайшей к порту хрущевки, а вторая перешла улицу и направилась во двор за белым двухэтажным домом, что стоит ребром к автостоянке у проходной порта.

Вошедшей в хрущевку группой командовал капитан Куренной, два года назад пропавший без вести в Таджикистане. Вообще-то он должен был умереть: мало кто выживает, подорвавшись на мине; судьба.

Все трое поднялись на третий этаж, едва помещаясь на тесной площадке, позвонили в левую дверь и приготовили странные двуствольные пистолеты.

– Кто там?
– спросил хриплый голос за дверью.

– Мы работники "Эести Гаас", - пробасил капитан.
– Возможно, это ошибка, но у вас проблемы с оплатой счетов за последние четыре месяца.

Дверь приоткрылась, и в просвете показалась пухлая физиономия седовласого хозяина квартиры. Прежде, чем он успел что-либо вякнуть, сержант Глаголев пнул дверь ногой, и Куренной всадил в брюхатого деда из своего странного пистолета сразу две ампулы с транквилизатором. Стукнутый дверью дед распластался по стене прихожей и, отключаясь, стал медленно оседать.

"Гости" протиснулись мимо хозяина в конец узкой прихожей. Сержант Григорянц заглянул на кухню - за заставленным выпивкой и всякой закуской крохотным (иной в хрущевке и не мыслим) столом сидел красномордый здоровяк лет сорока; из всей одежды он ценил только "семейники".

– Ты что за х... с бугра?
– хмуро вопросил он парня.

– Газовщик, - без тени смущения соврал Григорянц и всадил в мужика капсулу.

Тот испуганно оторвал от шеи подозрительную штуковину, одарил парня полным ненависти взглядом, начал было угрожающе подниматься. Но тут подействовал транквилизатор; ноги любителя "семейников" подкосились, он рухнул на пол. Сил хватило лишь на еле слышный хрип: "Сука".