Потоки ровного голубоватого света довольно хорошо освещали галереи, но, как Эркин ни всматривался, Хаята нигде не было видно. Тогда он сел в электромобиль, завел его и поехал по галерее вокруг подземных разработок. Чем дальше он продвигался, тем сильнее становился шум, тем чаще сотрясались стены подземелья. От галереи местами отходили небольшие боковые тупички, и Эркин заглядывал в каждый. Так он объехал все вокруг, но Хаята не нашел.

В раздумье он остановился у барьера, глядя вниз.

Послышалось негромкое жужжание. Эркин оглянулся и увидел на эскалаторе фигуру в таком же, как у него, темно-зеленом скафандре. Вот человек приблизился, и Эркин разглядел за стеклом гермошлема черты Хаята, памятные ему по фотографии. Хаят махнул рукой, словно приглашая следовать за ним. Они прошли по галерее метров пятьдесят, затем Хаят свернул в боковой коридор. В конце ответвления оказалась просторная, уютная комната. Здесь Хаят, заперев предварительно двойные двери, снял с себя гермошлем, расстегнул скафандр. Эркин последовал его примеру. Он понял, что они находятся в комнате отдыха, защищенной мощными экранами от смертоносного излучения.

Хаят оказался невысоким, плотным крепышом с густыми, косматыми бровями, с залысинами на лбу. Выглядел он утомленным.

Эркин представился Хаяту, они обменялись несколькими вежливыми фразами. Похоже, Хаят и в самом деле был скуп на слова.

Воцарилось молчание.

– Говорят, в древности на Востоке, - заговорил Эркин, - был такой обычай - гонца, принесшего дурную весть, наказывали. Мне очень жаль, но я принес вам плохую весть.

У Хаята побелели губы, он заметно вздрогнул, пролепетал, запинаясь:

– Что случилось?

– Сгорел ваш дом. К счастью, удалось спасти Вергею, хотя она и несколько пострадала.

– Великий Космос!
– облегченно вздохнул Хаят, но глаза его были по-прежнему усталыми.

Он встал, открыл холодильную камеру.

– Хотите тоника?

– С удовольствием.

Хаят залпом выпил объемистый фужер освежающего напитка, налил еще. Он был страшно взволнован. Пальцы его рук мелко дрожали.

– Вы, наверное, хотите вернуться на базу?
– поинтересовался Эркин. Сейчас здесь будет Хосе.

– А?
– словно очнулся от своих мыслей Хаят.
– Да, да... конечно...

– Если не секрет, как вам удалось вырастить Вергею?

Хаят пожал круглыми плечами:

– Особое сочетание удобрений, освещения, периодическое воздействие различными лучами, направленное магнитное поле...

– Почему же вы не сообщите о своем успехе в центр?

– Какой там успех? Это стадии экспериментов. Об успехе говорить рано.

– А из каких семян вы вырастили свой шедевр?

– Кактус. Обыкновенный мексиканский кактус.

Раздался мелодичный звон, загорелся зеленый глазок информатора.

– Хаят, Эркин, вы на месте?
– услышали они голос Хосе.
– Жду вас наверху.

IX

– Эркин, - попросил Хосе, - помогите мне надеть скафандр. Ну, пожалуйста!

– Хорошо, Хосе. Хаят, я вас догоню.

Вдвоем они вошли в дежурку. Едва закрылась дверь помещения и они остались наедине, Хосе резко обернулся и схватил Эркина за руку:

– Эркин, я не поджигал дом!

Эркин отступил на шаг.

– А разве я говорю, что ты его поджег?

– Не говорите, но думаете.

– С чего ты взял?

– Я чувствую это. Конечно, мне нравится огонь, я люблю смотреть на языки пламени... Когда я смотрю на него, у меня столько разных мыслей... Но поджечь дом я не мог! Не мог! Вы понимаете или нет?!

– Успокойся, Хосе, успокойся. Я верю тебе.

На лице юноши вновь появилась мягкая виноватая улыбка.

– Вы мне верите? Правда? Вы не думали, что это я устроил пожар?

– Я верю тебе, Хосе, - еще раз повторил Эркин, - если хочешь, я провожу Хаята, а потом приду сюда к тебе?

– Это было бы прекрасно!

– Решено. Так и сделаем.

– И мы будем говорить, ходить вместе!

– Да. А потом...

Хосе вздрогнул.

– Потом ты поведешь меня туда...

– Да, - чуть слышно прошептал Хосе.

– Жди, я скоро приду.
– Эркин вышел из дежурки.

По ложбинке они с Хаятом направились в сторону жилья.

– Хороший парень Хосе, - заговорил Хаят, - но несколько странный. Любит одиночество. Может просидеть в домике один целые сутки.