Шрифт:
Павлик включил подсветку и, не отпуская кнопку, поднес зеленое сияние к буквам на поверхности плиты. Из темноты проступила надпись по латыни, а так же даты жизни и смерти. Павлик отпустил кнопку. Все ясно.
Он оказался засыпан обломками могильных плит того странного кладбища, на котором Павлик и Ковалевский пытались найти сокровища.
Вновь раздался шум движущегося грузовика.
– Эй! Помогите!
Крик был напрасным. Вряд ли Павлика услышат. Летя по трассе на огромной скорости в ушах стоит только рокот двигателя и свист ветра, а многие любят включать музыку в салоне. К тому же Павлик крикнул поздно. Шум автомобиля уже стих.
Он вернулся к изучению завала при помощи импровизированного фонарика. Справа из стены торчал металлический стержень. Павлик попробовал потянуть за него, стержень слегка пошевелился и застрял.
Он снова различил приближающийся шум.
– Помогите!
Звук движущегося автомобиля заглушил крик прямо здесь, в каменном плену. Никто его не услышит, никто не придет на зов. Отчаяние овладело Божедаем, тоскливое и пронзительное.
Павлик попробовал шевельнуть стержень в другую сторону. Он почувствовал, как от этого движения одна из плит сдвинулась. Крохотная искорка надежды вспыхнула в нем. Потихоньку Божедай сможет выбраться из-под обломков!
Сдвинувшаяся плита открыла темный проем, зеленая подсветка наручных часов утонула в нем. Павлик увидел в темноте проема маленький мигающий огонек.
Чтобы получить автомобиль, эвакуированный на специальную стоянку ГИБДД, Ковалевскому пришлось выложить кругленькую сумму. В другой раз он бы поспорил из-за денег, но сегодня не было времени.
Быстро, но в необычном для себя стиле (соблюдая правила дорожного движения) Ковалевский прибыл к зданию больницы Колоградского района. По пути он остановился на повороте окружной дороги. Обгоревший остов "кадиллака" чернел под откосом.
Сергей вошел в больницу через приемное отделение, которое сегодня кишело людьми. Кашляющими, стонущими, истекающими кровью. Знак бегущей лошади возле входа отсутствовал.
– Что у вас?
– быстро поинтересовался врач, который подходил к нему вчера.
– Вы меня не помните?
– спросил Сергей.
– У вас все нормально? Извините, у меня много работы.
К фойе, в котором находились аптечный киоск и спуск в подвал, Сергей подошел с замирающим сердцем.
В киоске сидела симпатичная девушка. В другой раз Сергей завел бы знакомство, но только не сегодня.
Кадка с напоминающим папоротник растением отсутствовала. Сергей обескуражено остановился в центре фойе, ища глазами кадку. В ней должен находиться важный элемент - ключ от подвала.
Сергей принялся искать люк в полу, нашел его и попытался поддеть пальцами. Ничего не получилось.
– Что вы делаете?
– строго спросила девушка из ларька.
– Ничего, - ответил Ковалевский и пошел прочь.
В окошке регистратуры маячила та же глухая старушка, что и вчера. Но сегодня из её уха торчал слуховой аппарат. Ковалевского внезапно осенило.
– Здравствуйте, - сказал он.
– Вы к какому врачу?
– спросила старушка. Ей было много лет.
– Собственно, я хотел бы поговорить с вами.
Старушка сильно удивилась.
– Вы давно работаете здесь?
– спросил Сергей.
– Скоро пятьдесят лет будет, - ответила она.
– Но что вам нужно?
– Извините, что задаю много вопросов... Когда построено это здание?
– Давно, сынок. Еще до революции...
– Она подумала.
– До обеих революций.
– Вы слышали о подвале в больнице?
Старушка кивнула.
– Моя мать работала здесь медсестрой, а до неё - бабушка. Я слышала от матери, а она от бабушки, что подвал существовал здесь ранее. Но при Советской власти, когда построили восточный корпус, он оказался не нужен. И замуровали его.
– А что в восточном корпусе?
– Как что? Морг!
По спине Ковалевского пробежали холодные мурашки.
– До революции в подвале находился морг, - объяснила старушка.
– Потом его переместили в восточный корпус, а подвал замуровали.
Сергей вспомнил бронзовую табличку "Душу грешную - богу, тело бренное - эскулапам", которая косвенно подтверждала, что в подвале основного здания больницы когда-то располагалась покойницкая.
Он обошел корпус, и оказался под окнами регистратуры с тыльной стороны здания. Отсюда он вчера пробрался в подвал и наказал гаитянина. Сергей дернулся к тому месту, где пролез в окно, и удивленно присвистнул.
Знакомый угол между стеной и фундаментом был очищен от обломков старых бордюрных камней и залит бетоном. Ковалевский потрогал его поверхность. Бетон успел застыть. Не иначе, как залили вчера.