Шрифт:
– Что с тобой, Квенд?
– с тревогой спросил Рангар.
– Не знаю... Муторно как-то... нехорошо.
– Кажется, я догадываюсь...
– Рангар наморщил лоб.
– В моем мире это называется агорафобией и акрофобией - боязнью открытого пространства и боязнью высоты. Квенд, тебе лучше держать глаза закрытыми и думать о чем-нибудь приятном, а если уж смотреть, то только на дно корзины, на нас, на жаровню с огнем, но ни в косм случае не по сторонам и особенно - вниз. И еще, Фишур, дай-ка хлебнуть ему глоток рн'агга. Это помогает.
– Гм... А ты знаешь, Рангар, мне тоже что-то попаршивело, не иначе как и у меня эти... фобии.
Рангар расхохотался.
– Ну и плут ты, друг Фишур! Ладно, сейчас все хлебнем, пора уже завтракать.
Гондола воздухоплавателей напоминала сплетенное из прутьев детское лукошко, но увеличенное раз в двадцать по высоте и диаметру. Дно ее было устлано длинными листьями растения нге и сверху засыпано землей и песком. В центре пылала жаровня на каменной подставке, горячий воздух из которой стремился в располагавшуюся прямо над головами дыру в нижней части воздушного шара. По периметру корзины под ее бортом равномерно располагались мешки с балластом и мешочки помельче с запасами еды, дрова, бурдюки с водой и бочонки с пивом. (Пиво Фишур самолично купил в Венде и безропотно тащил на себе все десять лиг до лагеря.) Там же лежало оружие кроме доспехов и мечей, Рангар сработал каждому по отличному луку с запасом стрел.
– Хорошо, - пробормотал Фишур, запивая зажаренное и залитое жиром мясо хрюла огромными глотками пива.
– Ну, не всем, - сказал Рангар, глазами указав на Квенда; тот, выпив рн'агга, но отказавшись от еды, лежал сейчас с закрытыми глазами на дне гондолы, поджав колени под подбородок.
– Придется ему потерпеть, ничего не поделаешь, - сказал Карлехар с нотками сочувствия.
– Я, признаться, и сам сперва ощущал себя... ну, скажем, не вполне уверенно, но сейчас как посмотрю вокруг... Неизъяснимым сердце полнится восторгом, как некогда написал Турлиф.
– Кто это?
– спросил Рангар.
– Великий поэт позапрошлого века. Сейчас о нем мало кто знает, хотя многие его стихотворные строки афоризмами вошли в народный язык. А вообще-то поэзия нынче захирела, и это тревожны и факт...
– Где-нибудь можно достать почитать Турлифа?
– Если мы уцелеем в этой передряге, мои дорогой Рангар, я с удовольствием приглашу вас в родовой замок и предоставлю всю мою библиотеку... Кстати, вполне вероятно, что военачальником я стал благодаря этим строкам:
Нет, не тот полководец хорош,
Что отважно скакал впереди,
Сам геройски погиб и войска положил,
Но не смог защитить рубежи
А велик полководец, который умом
И коварством врага заманил
И затем уже доблестью ярко блеснул
И навек супостата разбил.
– Хорошо, - сказал Рангар, - а главное - верно.
– Вот-вот. Эти стихи с детства запали мне в душу, и я уже не мыслил для себя другой карьеры, кроме как военной. Я мечтал и мечтаю создать принципиально новую армию - мобильную, мощную, хорошо вооруженную Некоторые мои идеи в организации армии, в тактике и стратегии боя прижились, хотя далеко не все; но вот что касается технических новшеств тут прямо беда. Да что там говорить, вот последний пример - лук и стрелы, - благодаря которым я попал в государственные преступники.
– Это неспроста, Карлехар, и разгадка этой странности, как и многих других, находится там, - Рангар кивнул в сторону Тарнаг-армара.
– Уверен, мы их разгадаем.
– Или другой пример, Рангар, - воздушный шар, этот замечательный придуманный вами способ передвижения, - произнес Карлехар с воодушевлением.
– Какое изумительное применение он может найти в армии!
Странная мысль вдруг посетила Рангара. Он почему-то вспомнил историю родной планеты, являвшейся, по сути, историей беспрерывных войн, тем более страшных и разрушительных, чем выше возносился научный прогресс. И в памяти всплыли такие "замечательные" достижения военного гения, как тактика выжженной земли, ковровое бомбометание и - апофеоз - ядерное оружие... И быть может, правы таинственные Сверкающие, железной рукой остановившие прогресс на Коарме? Но что-то не давало ему согласиться с этой мыслью, какое-то соображение более глубокого порядка...
– ...удары с воздуха по тыловым коммуникациям и, наконец, разведка! Карлехар тем временем вошел в раж, рисуя области применения нового рода войск - военно-воздушных сил.
– Ладно, ладно, Карлехар.
– Рангар поднял руку.
– Как вы верно подметили, нам прежде всего необходимо уцелеть. И все наши нынешние помыслы должны быть сосредоточены именно на этом. А что касается воздушного шара, так этот способ воздухоплавания был известен задолго до рождения моего прапрадеда. Так что я ничего не изобрел и не придумал, просто стена, закрывающая память о прошлом, изрядно прохудилась, и я вспоминаю все больше и больше... Такое впечатление, что она вот-вот рухнет.
– Скорей бы, - сказал Фишур, - тогда тебе станет ясна твоя цель.
Рангар ничего не ответил, только сумрачно взглянул на юго-восток.
– Нас по-прежнему относит на запад, - сказал Карлехар.
– Надо что-то делать.
– Погаси огонь, Фишур, - сказал Рангар.
– Попробуем опуститься пониже.
Однако ветер нужного направления они отыскали не ниже, а выше. Чтобы подняться туда, Фишуру пришлось раскочегарить магический огонь до такой степени, что в гондоле стало жарко.