В другой раз - во время работы над романом "Смерть Вазир-Мухтара" Юрий Николаевич пожаловался при встрече, что всюду опаздывает. Оказывается, это было свойственно его герою. "Даже часы у меня стали отставать", - не то шутя, не то всерьез сказал Юрий Николаевич.

Вступив в должность редактора-организатора, я узнал, что возникла "Библиотека поэта" по инициативе Л. М. Горького, что научным руководителем ее является Ю. Н. Тынянов, что в состав редколлегии, кроме Горького и Тынянова, входят И. А. Груздев, В. М. Саянов, Н. С. Тихонов, Б. Л. Пастернак и что несколько первых книг уже находятся у ленинградских литературоведов в работе.

Юрий Николаевич, к которому я обратился, рассказал мне о замысле Горького, о нервом совещании с Алексеем Максимовичем в мае 1931 года 1 в Краскове под Москвой, о том, что Горький считает принципиально важным, чтобы "Библиотека поэта" издавалась в писательском издательстве, о первом плане "Библиотеки", который был разработан ленинградскими писателями (будущими членами редколлегии), обсужден на совещании и одобрен Алексеем Максимовичем.

1 Собственно, первое совещание было в Сорренто в апреле 1931 года, когда появилось самое название "Библиотека поэта",

Позже я узнал некоторые подробности об этом совещании, из коих главное: "Библиотека поэта" предназначалась для молодого читателя и рассматривалась как массовое "мероприятие" и, второе, план в целом понравился Горькому, но он отметил, что XVIII - начало XIX века разработаны значительно полнее конца XIX века, и обещал дать свои дополнения. Через несколько дней он действительно прислал записку "К плану", содержащую в основном перечень поэтов, по преимуществу 60-80-х годов XIX века.

Кроме первостепенных имен план включал большой ряд авторов, не вполне оцененных старым литературоведением и частично забытых, но сыгравших значительную роль в развитии русского стиха. Среди них были названы: П. Катенин, А. Радищев, В. Майков, Д. Веневитинов, И. Дмитриев, А. Полежаев, Ал. Одоевский, В. Кюхельбекер, Денис Давыдов, П. Вяземский, Ив. Козлов, С. Шевырев, Л. Трефолев, В. Курочкии, Н. Щербина и многие другие. Большинству из этих поэтов предполагалось посвятить отдельные книги.

Наряду с названными, в плане содержалось множество имен, сведенных в сборники по принципу литературных или общественных связей либо по жанровому признаку: "Вольная русская поэзия", "Ирои-комическая поэма", "Крепостные поэты", "Поэты "Искры", "Поэты "Свистка", "Песня", "Поэты переводчики", "Политическая сатира 90-900-х годов", "Поэты "Звезды" и "Правды" и ряд других.

Что же касается плана в целом, то он хотя и был руководящим документом, но неоднократно пополнялся и расширялся и самим Алексеем Максимовичем и работниками "Библиотеки", предлагавшими новые, не вошедшие в первоначальный план книги. Так, например, по настоянию Горького был включен ряд книг по стихотворному фольклору. Первоначально, как свидетельствует в своих мемуарах В. М. Саянов, речь шла об издании многотомной "Библиотеки фольклора", но, когда выяснилась нереальность этого проекта, Алексей Максимович перенес наиболее существенное в "Библиотеку поэта".

Однако вопрос был не только в значительном расширении списка включаемых поэтов (а тем самым говорил о многообразии и богатстве классической русской поэзии), но и в реальном соотношении сосуществующих и борющихся внутри ее принципов, воплощенных в творчестве отдельных поэтов, а также групп и направлений. Впервые вместо изучения изолированных вершин русской поэзии предстала задача показа истинной картины русской поэзии на разных этапах ее истории, а это, в свою очередь, повело к решительной переоценке отдельных поэтов в творческой эволюции, выяснению их истинной роли и значения.

Не менее существенным, чем этот новаторский по своим принципам план, было и то, что "Библиотека поэта" впервые в истории русской науки поставила перед собой грандиозную задачу научной выверки текстов всех включенных в план поэтов, "предприняла полный пересмотр памятников с текстовой стороны" (Ю. Тынянов). Нужно было освободить русскую поэзию от накопившихся за века ее существования типографских ошибок, цензорских и редакторских "исправлений", учесть все находки, сделанные за последние десятилетия, словом, дать подлинную русскую классическую поэзию. Эта задача была выполнена.

В результате архивных изысканий и сверки с первоисточниками множество стихотворений появилось в новых редакциях, был сделан ряд историко-литературных и текстологических открытий, впервые опубликованы многие, ранее вовсе неизвестные или затерянные в старых журналах и альманахах стихотворения.

Русская поэзия представала во всем богатстве и многообразии дарований, школ и направлений, во всей полноте того ценного, что было создано каждым из поэтов.

Юрий Николаевич не раз возвращался к первому плану, с которого началась "Библиотека поэта", поминал инициатора серии Алексея Максимовича (Максимыча, как он уважительно-ласково иногда его называл), о котором он говорил всегда очень тепло, как о человеке большого масштаба, крупных культурных начинаний, глубокой любви к литературе и отеческого внимания к советским литераторам.

Собственно говоря, с момента разработки этого плана и началась работа Юрия Николаевича в "Библиотеке поэта" и продолжалась в течение десяти лет до начала войны. За это десятилетие были периоды, когда Юрий Николаевич очень много времени и сил отдавал "Библиотеке", а бывали недели, когда его целиком поглощала творческая работа или мешала болезнь, но и в такие времена он, несомненно, помнил о "Библиотеке", так как обычно возвращался к делам с новыми предложениями, которые выносил на заседания редколлегии.