Анн словно окаменела. Сердце ее замерло, она лихорадочно пыталась разобраться в нахлынувших чувствах. Во всяком случае одно было ясно: этот поцелуй не рассердил ее.

...Брадлей оказался прав. Придя в ресторан, он убедился в том, что Мак-Гилл действительно находился весь вечер здесь, и лишь четверть часа назад покинул его. Ровно в одиннадцать он, оказывается, обратил внимание буфетчика на то, что часы в ресторане отстают на пять минут.

Брадлей мог бы вернуться к Мак-Гиллу и подвергнуть его допросу, но он знал, что это будет излишне. Сегодняшнее происшествие он мысленно приписал к большому счету, по которому в один прекрасный день Марку придется расплачиваться перед судом.

Он знал, что Тизер выехал в Бристоль. За Тизером следили, и из Бристоля было получено сообщение о его прибытии. Из-за отсутствия Тизера Брадлей решил отложить выполнение задуманного плана. Этот наркоман и пьяница должен был сыграть решающую роль в развязке этого дела.

К двум часам ночи уставший Брадлей вернулся в Скотленд-Ярд и засел за составление отчета о происшествии.

Летучий Отряд в эту ночь успел проделать многое. Со всех концов города поступали донесения его сотрудников, Был произведен обыск в доме мистера Ларринга, причем, в соседнем здании было обнаружено большое количество кокаина, что послужило основанием для ареста. Ларринг, привыкший к роскоши и комфорту, вынужден был теперь спать на жестких нарах.

Брадлей заночевал у себя в служебном кабинете, и двое незнакомцев напрасно поджидали в подъезде его дома. Они прождали всю ночь, рассчитывая, что инспектор рано или поздно вернется домой. Обычно Марк Мак-Гилл наносил своим смертельным врагам два удара, причем второй удар был всегда опаснее первого.

Глава 20. ПОСЛЕДНИЙ ПАКЕТ "САХАРИНА"

На следующее утро Анн разбудил телефонный звонок.

– Я попрошу вас навестить меня, - услышала она голос Марка.

Не торопясь, Анн привела в порядок свой туалет и ознакомилась с утренней почтой. Из Парижа прибыл долгожданный ответ: ей сообщали, что она может в любой момент занять свое прежнее место. Однако это письмо не наполнило ее радостью. Так вот, значит, каков будет финал ее дел во имя Ронни! Снова мрачная, безрадостная школа...

То, как Мак-Гилл отнесется к ее отъезду, было ей совершенно безразлично...

– Вы заставили меня ждать, - заметил Мак-Гилл недовольным тоном, когда она вошла к нему. Затем продолжал: - Если верить утренним газетам, то Брадлею вчера не поздоровилось. В Гайд-Парке кто-то стрелял в него. Но я вижу, для вас это не новость?

Анн улыбнулась:

– Не вы один читаете газеты по утрам.

Марк смущенно потер небритый подбородок.

– Брадлей, конечно, полагает, что за всем этим скрываюсь я.

– Разве удалось поймать кого-то из покушавшихся на него людей? спросила она невинным тоном.

Марк пожал плечами.

– Я вообще не верю всему этому сообщению. Брадлей любит фигурировать на страницах газет - это его слабость. А еще одна слабость заключается в его симпатии к вам...

Анн и бровью не повела.

– Вы не видели его в последнее время?
– неожиданно спросил он.

– Да, я его видела вчера. Поздно ночью.
– Она знала, что Марку известно об этом. Ему наверняка сообщили о визите Брадлея.

– Зачем он приходил? Вы не захотели откровенно мне сказать, что он приходил сюда, а заявили, что узнали о покушении из газет. Неужели и вы пойдете против своего старого друга?

Она покачала головой.

– Если вы полагаете, что я собираюсь донести на вас полиции, то вы ошибаетесь.

Марк улыбнулся и приветливо похлопал ее по плечу:

– Вы, должно быть, думаете, что я сержусь на вас, потому что вы дружите с Брадлеем? Уверяю, что меня это нисколько не трогает. Если бы вы могли избавить его от предвзятости на мой счет, если бы смогли ему втолковать, что я вовсе не являюсь каким-то королем преступного мира, о которых читаешь в криминальных романах, и что я уже прекратил торговлю контрабандой, вы бы оказали мне большую услугу, Анн. У меня достаточно денег для того, чтобы я мог себе позволить роскошно жить, ничего не делая, и работа мне в достаточной степени опротивела. Я бы достойно вознаградил вас за это.

– Я не нуждаюсь в вознаграждении, - ответила девушка.
– Я уезжаю в Париж.

– Вы возвращаетесь в школу?
– Марк был искренне удивлен.

Она утвердительно кивнула.

– Пожалуй, это резонно, - облегченно вздохнул Марк.
– А о наших денежных взаимоотношениях мы еще потолкуем...

В комнату вошел слуга и подал Марку телеграмму. Продолжая беседовать с Анн, он равнодушно вскрыл ее и нахмурился.

– Во всяком случае, приятного в этом мало!
– сказал он.
– Месяц тому назад подобнее известие обрадовало бы меня. Но теперь, когда вы лишены шоферских прав, стали такой подозрительной и подружились с начальством Летучего Отряда, в этом кроется для меня большая опасность...

В голосе его звучало безразличие, но Анн поняла, что он обеспокоен не на шутку.

– Что, снова прибыла партия сахарина?
– спросила она, пытаясь улыбнуться.

Он кивнул головой и протянул ей телеграмму. Она прочла: "75 К. Л. в виду".

Подписи на телеграмме не было - по-видимому, текст был шифрованным.

– Я ведь сказал этим болванам, чтобы они больше не посылали! Это, должно быть, партия, высланная Лютерном из Брюсселя...

Поглядев на Анн, он криво усмехнулся.