И вот утром ей позвонили по объявлению и предложили купить склад в хорошем районе. Ольга Витальевна задумалась. О, это было идеальное предложение!

Недалеко от офиса фирмы, все необходимые коммуникации, удобный подъезд…

— Ваше предложение меня заинтересовало, — сказала Ольга Витальевна в трубку. — Если цена будет невысока…

Цена оказалась невысокой. Почти даром по нынешним временам.

Вот тут-то Ольга Витальевна почему-то засомневалась.

— А почему так дешево? — удивилась она.

— Хозяин сел, — тяжело вздохнула трубка. — Надо избавиться от имущества, пока следователи не докопались. Потому в наших интересах сделку провернуть как можно быстрее.

Такой шанс ни в коем случае нельзя было упускать! Такой шанс дается один раз в жизни. Незнакомец небрежно произнес:

— Если вы сомневаетесь, у меня уже есть желающие…

— Нет! — Ольга Витальевна привыкла брать быка за рога. — Я хочу сейчас же осмотреть место. Приготовьте документы для ознакомления.

— Хорошо, — согласился незнакомец. — Приезжайте, я жду вас. — И назвал адрес.

— Еду! — кивнула Ольга Витальевна. Она сказала секретарше, чтобы шофер подавал машину, вызвала охранника и достала из сейфа задаток.

— Буду через часа два, — бросила она секретарше. — Приготовь к моему приезду текст договора для новой сделки.

Больше в офисе она не появилась. Ни в тот день, ни вообще. Вместе с ней исчезли ее личный шофер и охранник с пудовыми кулаками и пистолетом в кармане. Сгоревшую машину нашли через неделю на заброшенной подмосковной свалке.

Секретарша пыталась по телефону разыскать Андрея Андреевича, но тщетно — тот находился в очередном походе по Забайкалью.

Таким образом фирма «Насос трейд» оказалась обезглавленной.

К исходу апреля у Лизы уже набралась толстенькая пачка стихов. Ее произведения высоко ценились друзьями и поэтом Вишняковым, но этого казалось мало. Ей хотелось услышать оценку профессионала, какого-нибудь заслуженного мэтра, увенчанного лавровым венком, Государственной премией и всеобщим признанием.

Однажды Вишняков, уходя, деловито засунул под мышку пачку листков, аккуратно отпечатанных и собранных в папку.

— Согласился посмотреть, — хмуро поведал он и назвал такое громкое имя, что Лиза обрадованно всплеснула руками.

— Учти, обычно он не смотрит начинающих! — предупредил Вишняков и надулся от ощущения собственной значительности. — Согласился только потому, что я попросил.

Лиза обрадованно повисла у него на шее. Вишняков снисходительно похлопал ее по спине и ушел.

Через неделю раздался телефонный звонок.

— Любарский, — представился вальяжный голос, в котором звучала непреходящая уверенность в том, что простые смертные обязаны трепетать при звуках славного имени. И Лиза послушно затрепетала.

— Я просмотрел вашу подборку. — Голос мэтра звучал равнодушно, но не холодно. — Пожалуй, в ней есть предмет для обсуждения…

Лиза не знала, что в устах мэтра эта невыразительная фраза означает высшую похвалу.

— А вы действительно дочь того самого Дубровинского?

— Нет, я его однофамилица, — ни секунды не раздумывая, Лиза отреклась от отца. Нестерпимо было думать, что интерес к ее стихам подогревался тем, что фамилия у всех на слуху.

— .А вы хорошенькая, — игриво заметил мэтр, кокетливо модулируя голосом. — Мне показывали вашу фотографию.

— Да… Я… — Лиза неожиданно смутилась, чего с ней отроду не случалось.

Сколько раз Вишняков сплетничал о Любарском! Хохоча и прихлебывая спиртное, он живописал, как старая жирная жена гения, страдающая астмой, частенько бьет своего супруга палкой, а тот, когда ему удается сплавить ее в больницу, водит к себе на квартиру девиц, соблазненных его славой и возможностью похвастать таким неординарным знакомством.

Однако Лиза совершенно не желала входить в число этих пошлых девиц.

Слава ей была не нужна, ее и так все знали, бессмертие ей, как она считала, было уже обеспечено гениальными «инсталляциями», а насчет знакомства… Дочери самого Дубровинского, на равных общавшейся с мировыми знаменитостями, не пристало хвастать дружбой с человеком, известным лишь жидкой стайке заумных литературоведов.

— Жду вас в воскресенье в Переделкино, — произнес мэтр. — Мой дом там все знают.

— Хорошо, — кивнула Лиза. — Я буду.

— Только, пожалуйста, без Вишнякова, — попросил мэтр. — Ну его к бесу, этого пьяницу… На той неделе он у меня весь подарочный «Реми Мартин» выхлестал.

В воскресенье утром Лиза с трудом вытолкала вон Монро и Вишнякова, задержавшихся у нее после бурной субботней ночи.

— Мне надо побыть одной, — объяснила она, хмуря светлые брови, и раздраженно добавила Вишнякову: