– Пока что - шестнадцать, - ответил парень, за которым следил Герсен.

– Как вас зовут?

– Делфин. А это - Бартлман.
– Он показал на дарсайца, принесшего только что акции.

– Очень неплохо, Бартлман, - произнес Герсен.
– Действуйте так и дальше. Постарайтесь раздобыть как можно больше акций для меня.

Бартлман всем своим видом особого рвения не выражал.

– Это не так легко сделать. Народ относится ко мне или как к дурачку, или как к жулику. А ведь у меня есть и своя гордость.

– Неужели вашу гордость ущемляет то, что вы платите хорошие деньги за обесцененные бумажки?

– Они перестают быть обесцененными, как только кто-то начинает их покупать. Так ведь всегда, а особенно, когда речь заходит об акциях "Котзиш".

– В таком случае - повышайте тариф. Делфин, дайте ему еще денег для работы.

Делфин, ворча, отсчитал двадцать севов. Герсен взял акции, сложил их вдвое и засунул к себе в карман.

– У меня осталось совсем немного наличности, - пожаловался Делфин. Рук велел мне принести акции, и он тогда добавит денег.

– Это я сам улажу, - успокоил его Герсен и достал приготовленный Джианом Аддельсом список.
– Некий Лампетер владеет восьмьюдесятью девятью акциями. Разыщите его немедленно и купите его акции - естественно, как можно дешевле.

– Мне не добыть их даже за двадцать севов, - заметил Бартлман.
– И где тогда мои комиссионные?

Герсен уплатил ему двадцать севов из собственных денег.

– Принесите мне восемьдесят девять акций и не беспокойтесь о комиссионных - я вас щедро вознагражу.

Бартлман недоверчиво пожал плечами и удалился.

– Не забывайте ни на секунду - теперь вы работаете только через меня, - еще раз предупредил Делфина Герсен.
– Ни при каких обстоятельствах не подходите к Бэлу Руку! Это может обрушить на вашу голову весь гнев хорошо всем нам известной хищной птицы. Понятно?

– Еще бы!

– Если же Бэл Рук все-таки попадется вам на глаза, постарайтесь любыми средствами избежать встречи с ним. Все дела вы теперь ведете только со мной.

– Ясно.

Появился еще один из посыльных Делфина и принес десять акций, за что получил от Делфина десять севов из денег Бэла Рука и тут же был снова отослан. Герсен присовокупил девять акций к первым шестнадцати. Теперь он располагал 2025 акциями. Недоставало еще трехсот восьмидесяти шести.

Один за другим вернулись и остальные посыльные, принеся с собой в общей сложности сорок девять акций. Вернулся во второй раз и Бартлман. Настроение у него было крайне подавленное.

– Молва распространяется быстро - все сразу стали подозрительными. Никто теперь не хочет расставаться с акциями. А те, кто уже продали, теперь вне себя от ярости. Они называют меня жуликом и хотят получить свои акции назад.

– Об этом не может быть и речи, - сказал Герсен.
– А как там Лампетер?

– Вон он, сидит в беседке Вальта и хлещет пиво, - Бартлман показал на противоположную сторону площади.
– Вон тот старикан с носом крючком. Говорит, что продаст акции только по номиналу, ни на сантим дешевле.

– За полную цену? Мы не платим таких денег за ничего не стоящие бумажки.

– Попробуйте-ка объяснить это Лампетеру.

– Что я обязательно и сделаю.
– Герсен снова заглянул в список, задумался.
– Вы знакомы с Феодором Диамантом?

– Кто ж его не знает?

– У него двадцать акций. Разыщите его, если удастся, купите эти акции. Если нет - приведите его сюда.

– Ладно.
– Бартлман снова ушел. Герсен пересек площадь и в Беседке Вальта подсел к пожилому мужчине с крючковатым носом.

– Это вы - Лампетер?

– Вы не ошиблись. А вы кто, если не искиш?

– Верно, искиш. В качестве приятного времяпрепровождения я скупаю потерявшие всякую стоимость ценные бумаги, по сути это не более, чем блажь с моей стороны. Вот вам, например, какая польза от акций "Котзиш"?

– Да никакой!

– В таком случае, может быть, вы не прочь отдать их мне. Ну, скажем, за чисто символическую плату - десять севов за все гуртом.

Лампетер почесал кончик носа и ответил Герсену.

– Весь мой жизненный опыт говорит о том, что когда кто-то хочет что-то купить, товар имеет свою цену. Свой товар я продам по той цене, по какой он обошелся мне, ни на сантим дешевле.

– Но ведь это совершенно неблагоразумно!
– изумленно воскликнул Герсен.

– Ну, это еще посмотрим. Если я получу запрашиваемую мной цену, то докажу, что был прав. Если же нет, то мне от этого хуже не станет.