– Да, мне лучше. Который час?

Виктор Банниер расхохотался.

– И это первый вопрос? Чудесно! Нет, это впрямь замечательно!

– Возможно, - сказал Лангелан.
– Но вы ошибетесь, если сочтете, что вместе с возможностью двигаться лишили меня заодно и памяти. Я хорошо помню, о чем мы говорили, пока...

– Пока ты не грохнулся на пол, словно беременная школьница, в обморок. В принципе это ничего не меняло, но ты сам упростил задачу. Все верно: деск достал меня.

Банниер по-прежнему смотрел на него и улыбался, но это была не та улыбка.

Что-то изменилось. Стивен не сознавал, что именно, однако был уверен, что чувства не подводят его.

– Который час?
– повторил он.

– Последний, - коротко ответил Банниер, покачивая ногой.

Лангелан видел, как в докторе растет напряжение, но не мог доискаться причины.

"Может, он собирается употребить меня, перед тем как прикончить?" Вновь отворилась дверь в комнату, пропустив знакомого уже "санитара".

– Автобус подошел, сэр, -сказал он, глядя на Банниера.

– Начинайте, - коротко бросил шеф клиники, не отрывая глаз от Лангелана.

– Но... с этим?
– "Санитар" переступил с ноги на ногу. Ему явно не хотелось оставлять своего патрона наедине с пленником.

– Я же сказал: выводите пациентов и рассаживайте в автобус. Отправляйтесь без меня. Я задержусь... не более четверти часа.

– Слушаюсь, сэр, - вымолвил "санитар", не трогаясь с места.

– Так отправляйтесь!
– крикнул Банниер и, соскочив со стола, уставился на подчиненного. Щеки доктора порозовели. "Санитар", пятясь, спиной открыл дверь и выскользнул в коридор.

Они остались вдвоем в кабинете. Сквозь малиновые плотные занавеси отчетливо пробивался дневной свет, и Лангелан понял, что пробыл без сознания не менее трех часов.

Но возможно, гораздо, гораздо больше.

"Сколько сейчас? Одиннадцать? Или уже перевалило за полдень?" И автобус, если верить рассказам журналистки, доставлявший пациентов этой юдоли скорби в Фиолетовый дом, никак не мог помочь определить время. Кто поручится за ИХ расписание?

– Вот что, - сказал Банниер, подходя ближе и останавливаясь напротив.

– Скажи, когда ты ехал на своей паскудной машине из города в мою клинику, ты видел где-нибудь на дороге указатель "Наемным убийцам сюда"?

Стивен хмыкнул, осторожно вращая за спиной затекшими кистями.

– Я тебя спрашиваю: ты видел такую надпись?!
– Банниер покраснел сильнее, и внезапно Лангелан увидел у него в руках свой собственный "люгер".

"С парнем определенно не то. Не стоит его злить".

Это была трезвая мысль, но рожденная в душе, где набирал силу страх, и Лангелан ничего не мог с этим поделать.

– Я не видел такого указателя, - произнес он, надеясь, что голос его прозвучал достаточно спокойно.

Виктор Банниер улыбнулся, но нынешняя его улыбка напоминала прежнюю не более чем утопленник, проведший в воде недельку-другую, живого человека.

– Конечно, ты не видел, - согласился он, медленно покачиваясь с пятки на носок в своих шикарных туфлях.
– А знаешь почему?

– Понятия не имею.

– Потому что такого указателя нет!

Банниер продолжал раскачиваться, и теперь все его тело постепенно вовлекалось в эти движения.

Стивен не отрывал от него взгляд. Может, он имеет дело с сумасшедшим?

– Нет такого указателя!!
– вдруг пронзительно завопил Банниер, и золотые очки его при этом соскочили на самый кончик носа.
– Ты втерся, ты вполз сюда, как змея, как ядовитое пресмыкающееся! Ты убил одного...

Ты убил нескольких наших людей!! Может, ты на что-то надеешься? Ох-х, эт-то было бы прекрасно!

Лангелан почувствовал, как учащается пульс. Ладони вспотели, и неожиданно властно напомнил о себе мочевой пузырь.

– Застрелить тебя - слишком просто. Самое правильное, самое правильное...
– Глаза Виктора Банниера на миг остановились, словно внезапно он услышал неведомый глас, явивший ему чудесное откровение.

Лангелан с содроганием вспомнил, на чьем лице он видел подобное выражение.

Физиономия проклятого бармена.

"И будь уверен, оно было на твоей собственной роже, когда ты входил в контору констебля".

– ...поступить с тобой так же, - при этих словах Банниер стал раздеваться.