Коляска остановилась перед входом в «Эльдорадо». Консуэло взяла Сирену за руку.

– Может, ты все-таки еще раз подумаешь и переедешь ко мне? – спросила Консуэло с беспокойством.

– Нет, не волнуйся, все будет в порядке. Я очень благодарна вам обоим, что вы помогли мне.

– Мы бы с радостью сделали и больше. Мне не нравится, что ты остаешься здесь одна. Не понимаю, о чем думал Вард, когда решил уехать и оставить тебя на столько времени.

– Если вы имеете в виду мое положение, он об этом не знает, – ответила Сирена.

– Не знает? – удивленно переспросил Натан.

– Ты что, не сказала ему? – ахнула Консуэло. Сирена покачала головой.

– Он может рассердиться, и я не буду его за это винить. Почему ты ему ничего не сказала?

Голос Натана казался таким строгим, что Сирена невольно удивилась.

– У меня были на то причины. Мне не хотелось, чтобы он отказался от поездки.

– Чушь!

– Почему же? – спросила Консуэло, вздернув подбородок. – Я прекрасно ее понимаю. Если он не остался ради Сирены, стоило ли заставлять его остаться ради ребенка? Что для него, в конце концов, важнее?

Натан, сменив гнев на милость и улыбнувшись, проговорил:

– Сдаюсь, вы, женщины, всегда защищаете друг друга.

– А что же нам делать, – усмехнулась Консуэло, – если вы, мужчины, на нас ополчились?

– Кто угодно, только не я, – заявил он с такой серьезностью, что Сирена и Консуэло рассмеялись. На секунду глаза Сирены и Натана встретились, и она, заглянув в их теплую глубину, вспомнила о предложении, которое он сделал Варду. Сирена не знала, какими словами Вард ответил ему – отказался ли он сам, от собственного имени, или сослался на Сирену.

Они с Натаном никогда об этом не вспоминали. С тех пор Натан и словом не обмолвился о своем предложении, но стоило им оказаться вместе, как они оба чувствовали, что так и недосказали что-то друг другу в тот раз.

– А когда Вард возвращается? – Консуэло повернулась к Сирене, оказавшись между ней и Натаном.

– Не знаю. Он сказал, что приедет до того, как выпадет снег.

– Ему стоит поторопиться. Солнце уже не особо нас балует, – сказала Консуэло.

– Верно, – согласился Натан.

– Но, Сирена, тебе сейчас нельзя оставаться одной. Ведь этот маньяк продолжает убивать женщин.

– Да, но я не одна, во всяком случае ночью. Я тоже дрожу, стоит мне подумать, что этот убийца по-прежнему на свободе. Я знаю, власти делают все возможное. Но мы тоже можем сделать что-нибудь, нельзя же сидеть просто так, сложа руки. Мне становится страшно, когда я думаю о том, какими беспомощными оказались погибшие женщины, и Лесси тоже. Они не могли от него защититься. Никак!

– Да, ты права, – медленно произнес Натан. – Я собираюсь объявить, что намерен платить вознаграждение за любые сведения. Многие из тех, кто живет рядом с домом твоей подруги, не слишком хотят встречаться с шерифом, но за деньги они нам, может, что-нибудь и расскажут.

– Мне нравится ваша мысль, – одобрила Сирена.

– Да, – сухо возразила Консуэло, – но тебя будут считать большим другом проституток.

– Это неважно, – Натан бросил на Консуэло выразительный взгляд.

– Возможно, тебе придется изменить мнение на этот счет, когда от тебя отвернутся все леди из высшего общества.

– К счастью, меня интересуют не светские леди, а просто красивые женщины, например, вы обе, – улыбнулся он.

– Теперь тебе только остается взять на содержание всех несчастных уличных женщин!

– Хорошая мысль! – Натан засмеялся, обернувшись к Сирене. – Дай слово, что придешь ко мне, если у тебя что-нибудь случится.

Консуэло, нахмурившись, перевела взгляд с Натана на Сирену, а потом невесело улыбнулась.

– Да, Сирена, – согласилась она, – ты придешь?

– Ну вот, смотрите, что вы наделали, – сказала Сирена, вытирая слезы. – Мне не хочется причинять вам неудобства.

– Похоже, мне придется умолять тебя на коленях, – сказал Натан.

Сирена улыбнулась и спрятала платок.

– Спасибо, но я уверена: ваша помощь мне просто не понадобится.

К вечеру Сирене пришлось усомниться в собственной уверенности. Вернувшись к себе, она сняла шляпу, потом шаль и обнаружила, что ее платье сбоку расстегнулось. Направляясь в гардеробную, чтобы убрать шляпку, она вдруг увидела на полу возле стола Варда какие-то бумаги. Из ящика торчал уголок книги.

Сирена подошла к массивному столу и выдвинула ящик. Перед ее глазами предстал жуткий беспорядок: книги, бумаги, письма – все оказалось перемешано. Все нижние ящики были пусты, и их содержимое – ручки, запасные перья, промокательная бумага, марки, кнопки – грудой лежало на столе. Сирена торопилась. Она могла попытаться навести порядок, но это казалось ей почти бессмысленным. Она не раз видела, как Вард работал, сидя над книгами и подсчитывая прибыль, но она никогда не заглядывала в его бумаги. Она не имела о них ни малейшего представления и поэтому не могла узнать, что у него украли.