– Как вы все раскопали, Шенд?

Я подумал о Керол Премайс и неожиданной сумасшедшей версии, которая привела меня к поиску следов в Ковингтоне и Денвере, в газетных вырезках и юридических конторах. И рассказал ему.

Круг рассмеялся.

– Это ничего не доказывает... Но просто ради собственного спокойствия придется вас убрать, Шенд. И Дженсона тоже. Когда приедут полицейские, в ваших трех трупах не будет никакого смысла. В доме не останется и сотня тысяч долларов, чтобы не наводить их на лишние мысли.

Я выстрелил в тот момент, когда он сделал молниеносное движение. Пуля зацепила его предплечье. Он опустился на одно колено и усмехнулся, в руках у него был автоматический пистолет 32 калибра. Я так и не заметил, откуда тот взялся.

– Теперь шансы равны, Шенд, - сказал Долл Круг.
– Попробуйте ещё раз...

Я знал, что не смогу этого сделать. Рубашка у меня на спине стала мокрой и ледяной. Потом я неожиданно сообразил. Мне оставалось проделать последний трюк... если он сработает. Шанс был ничтожным, но другого просто не было.

Я услышал, как мой собственный голос произнес:

– Когда вы убьете меня, вам придется убить и Керол Премайс. Журналистку из газеты вашего родного городка, которая узнала вашу фотографию в газете и приехала сюда, чтобы сделать самый блестящий репортаж в своей жизни...

Убийственная улыбка сползла с его лица. Что - то ужасное мелькнуло в безжизненных глазах.

– Ты лжешь... Будь ты проклят, ты лжешь!

– Она сейчас здесь, Круг... Здесь, в этом доме!

На долю секунды он покосился на дверь. Этого было достаточно. Я прицелился...

Выстрел был оглушительным и вспышка - очень яркой, но это был не мой пистолет. Пистолет Круга вылетел у него из руки, ударился о пианино, которое жалобно задребезжало, и упал на ковер.

Керол Премайс вышла из тени у дверей и просто сказала:

– Теперь вы знаете, как стреляют в Кентукки.

– Это был блеф, - сказал я, - Керол, я даже не подозревал, что вы там.

Круг зажимал окровавленными пальцами бок. Томми звонил в полицию, в отдел по расследованию убийств; видимо, это была единственная разумная вещь, которую ему удалось сделать в своей жизни.

– Мы всегда возвращаемся вовремя, - сказала Керол Премайс.
– Это ещё один старый обычай Кентукки.

2

Неделю спустя я вез её назад в Кентукки. Весь первый день я гнал машину; примерно через час, в течение которого никто из нас не произнес ни слова, она спросила:

– Дейл... к чему такая спешка?

– Я же везу тебя домой, Керол.

– К чему такая спешка?
– Она слегка придвинулась ко мне.

– Впереди есть мотель, я только что видел знак, хочешь, остановимся там?

– Думаю, мы могли бы там поужинать, - заметила она. И уже много позже сказала: - Ты угодил в такие неприятности, подвергался такой опасности и ничего не получил взамен, Дейл...

Я рассмеялся.

– Видишь ли, вряд ли мне удастся послать счет Кругу. Кроме того, есть кое-что еще, о чем я тебе не говорил.

– И что же это?

– Адвокатская контора осталась мне необычайно благодарна. Оказалось, существует законный наследник, следующий по степени родства. В качестве благодарности за проделанную работу мне заплатили десять тысяч долларов.

Она всплеснула руками.

– Я так за тебя рада!

– Половина этой суммы принадлежит тебе, Керол.

– Я ещё больше рада, но почему ты так считаешь?

– Ведь ты же опознала в Ролланде Долла Круга.

– Да, но выследил его ты.
– Она улыбнулась.
– И тем не менее приятно оказаться с тобой в доле.

Я взял её за руки. В номере было очень тихо, снаружи тоже не доносилось никаких звуков, кроме мелодии далекой пластинки - старой песенки давно прошедших лет.

– Эта мелодия, - вздохнула она.
– Я помню, что слышала её ещё маленькой девочкой, но никак не могу вспомнить название.

– "Ты много значишь для меня".

– Правда?

Я притянул её к себе, поднял на руки и медленно перенес через комнату. Она тихо лежала в моих объятиях и смотрела в глаза. Я наклонился и снял с неё очки.

– Думаю, без них ты ощущаешь себя раздетой, да?

Она негромко рассмеялась.

– Еще не совсем...