Как раз в это самое время Жоржетта проснулась в библиотеке рядом со спящими братьями и пролепетала "доброе утро" своим розовым ножкам.

II

Смерть говорит

Мать видела, как мимо нее промелькнул и исчез этот черный силуэт, но она ничего не поняла и даже не пыталась понять, ибо перед мысленным ее взором вставало иное видение -- ее дети, исчезнувшие во тьме.

Она тоже вышла из деревни, почти что вслед за проехавшей процессией, и пошла по той же дороге на некотором расстоянии от всадников, ехавших позади повозки. Вдруг она вспомнила, как кто-то сказал "гильотина"; "гильотина" -подумала она: дикарка Мишель Флешар не знала, что это такое, но внутреннее чутье подсказало ей истину; сама не понимая почему, она задрожала всем телом; ей показалось вдруг немыслимо страшным идти следом за этим, и она свернула влево, сошла с проселочной дороги и углубилась в чащу Фужерского заповедника.

Проблуждав некоторое время по лесу, она заметила на опушке колокольню, крыши деревни и направилась туда. Ее мучил голод.

В этой деревне, как и в ряде других, был расквартирован республиканский сторожевой отряд.

Она добралась до площади, где возвышалось здание мэрии.

И в этом селении тоже царила тревога и страх. Перед входом в мэрию, около каменного крыльца, толкался народ. На крыльце какой-то человек, под эскортом солдат, держал в руках огромный развернутый лист бумаги. Справа от этого человека стоял барабанщик, а слева расклейщик объявлений, с горшком клея и кистью.

На балкончик, расположенный над крыльцом, вышел мэр в трехцветном шарфе, повязанном поверх крестьянской одежды.

Человек с объявлением в руках был глашатай.

К его перевязи была прикреплена сумка, знак того, что ему вменяется в обязанность обходить село за селом с различными оповещениями.

В ту минуту, когда Мишель Флешар пробралась к крыльцу, глашатай развернул объявление и начал читать. Он громко провозгласил:

– - "Французская республика единая и неделимая".

Тут барабанщик отбил дробь. По толпе прошло движение. Кто-то снял с головы колпак; кто-то еще глубже нахлобучил на лоб шляпу. В те времена и в тех краях не составляло особого труда определить политические взгляды человека по его головному убору: в шляпе -- роялист, в колпаке -республиканец. Невнятный ропот толпы смолк, все прислушались, и глашатай стал читать дальше:

– - "...В силу приказов и полномочий, данных нам, делегатам, Комитетом общественного спасения..."

Снова раздалась барабанная дробь. Глашатай продолжал:

– - "...и во исполнение декрета, изданного Конвентом и объявляющего вне закона всех мятежников, захваченных с оружием в руках, и карающего высшею мерой всякого, кто укрывает мятежников или способствует их побегу..."

Какой-то крестьянин вполголоса спросил соседа:

– - Что это такое: высшая мера?

И сосед ответил:

– - Не знаю!

Глашатай взмахнул бумагой и продолжал:

– - "...Согласно статье семнадцатой закона от тридцатого апреля, облекающего неограниченной властью делегатов и их помощников, борющихся с мятежниками, объявляются вне закона..."

Он выдержал паузу и продолжал:

– - "...лица, имена и клички коих приводятся ниже..."

Все прислушались.

Голос глашатая гремел теперь как гром:

– - "...Лантенак, разбойник".

– - Да это наш сеньор, -- прошептал кто-то из крестьян.

И по толпе прошел шопот:

– - Наш сеньор!

Глашатай продолжал:

– - "...Лантенак, бывший маркиз, разбойник. Иманус, разбойник".

Двое крестьян исподтишка переглянулись.

– - Гуж-ле-Брюан.

– - Да, это Синебой.

Глашатай читал дальше:

– - "Гран-Франкер, разбойник..."

Снова раздался шопот:

– - Священник.

– - Да, господин аббат Тюрмо.

– - Приход его тут недалеко, около Шапеля; он священник.

– - И разбойник, -- добавил какой-то человек в колпаке.

А глашатай читал:

– - "Буануво, разбойник. Два брата Деревянные Копья, разбойники. Узар, разбойник..."

– - Это господин де Келен, -- пояснил какой-то крестьянин.

– - "Панье, разбойник..."

– - Это господин Сефер.

– - "...Плас-Нетт, разбойник..."

– - Это господин Жамуа.

Глашатай продолжал чтение, не обращая внимания на комментарии слушателей.

– - "...Гинуазо, разбойник. Шатенэ, кличка Роби, разбойник..."

Какой-то крестьянин шепнул другому:

– - Гинуазо -- еще его зовут "Белобрысый", а Шатенэ из Сент-Уэна.

– - "...Уанар, разбойник", -- выкрикивал глашатай.

В толпе зашумели.

– - Он из Рюйе.

– - Правильно, это Золотая Ветка.