– Иван Савельевич, - тихо и доверительно спросил я, - звонки были? показал глазами в потолок.

Иван Савельевич замахал руками, будто увидел нечистую силу.

– Ш-ш...
– зашипел он испуганно, невольно посмотрев в сторону приставного столика, где были телефоны и селектор.

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Ох уж эта наша боязнь подслушивающих устройств, которые, по мнению обывателей (и не только), некая секретная служба понатыкала везде, вплоть до туалетных комнат...

Но в том, что на Ивана Савельевича надавили сверху, у меня уже сомнений не было.

Иван Савельевнч и впрямь нашел мне в помощники "гарного хлопца", капитана ОБХСС Хижняка, который обложил интересующий нас кооператив "Свет" по всем правилам стратегии и тактики. Выяснилось, что Коберов и Заскокин исполняли в кооперативе роли охранников.

Но кого они охраняли, вот в чем вопрос. И уж, конечно, не председателя, некоего Фишмаиа, который старательно изображал фигуру большой значимости, а на самом деле был подставным лицом, пешкой в крупной игре. Месячный оборот торгово-закупочного кооператива "Свет" составлял полмиллиона рублей, в основном за счет перепродажи импортной видеоаппаратуры и компьютеров. Но это была только верхушка айсберга, что и раскопал неутомимый и цепкий Хижняк: большая часть сделок совершалась тайно, минуя бухгалтерские документы. Кто-то ворочал бешеными деньгами. Но кто?

И чья фигура стояла за зицпредседателем Фишманом?

Посоветовавшись, мы решили для начала подключить финорганы- очередная ревизия, не более того. Но вот тут-то и началось...

Во-первых, Хижняку влетело от начальства за "самодеятельность", и его срочно отправили в командировку на периферию в сельский район. Во-вторых, Ивана Савельевича вызвал прокурор области и так вздрючил за какие-то мелочи, что тот неделю валидол из-под языка не вынимал. А в-третьих... уж не знаю, кто там и что говорил Палычу, но он на оперативников был чернее грозовой тучи и носил нас по кочкам с таким остервенением, будто собирался не на пенсию, а на повышение, где требуется не столько ум, сколько начальственный кулак...

Мне так и не удалось уломать Ивана Савельевнча.

И я пошел к Палычу.

– Прошу подключить к расследованию седьмой отдел, - без обиняков заявил я ему.

– Зачем?

– Нужно понаблюдать за Коберовым и Заскокиным.

Мне они не по зубам. У них машина, а я пехом.

– Основание?

– Следователь дал "добро"...
– уклончиво ответил я.

Палыч изучающе осмотрел меня с ног до головы.

Я терпеливо ждал.

– Ладно.., - наконец сказал он почему-то с обреченным видом.
– Пойду... э-э... к генералу.

Я облегченно вздохнул: значит, Палыч принял решение и теперь от него не отступит, чего бы это ему ни стоило.

– И еще, товарищ подполковник, у меня есть предложение... В общем, нужно ускорить события, подтолкнуть кое-кого к активным действиям.

– Как?

– Хочу запустить в работу записку, наиденную в кабинете Лукашова. Думаю, что пора, в самый раз.

– Записка...
– Палыч покачал головой.
– Это мина...

– Да. Уверен, что она заставит их принять какие-то контрмеры.

– Их?
– как бы про себя тихо переспросил Палыч.

– Мне кажется, в этом сомнений нет...

– Может быть, может быть... Хорошо, будь по-твоему. Но мне не хотелось бы... э-э... чтобы жена Лукашова... В общем, ты сам понимаешь...

Да уж, я понятливый... И если по моей вине заштормит, то Тину Павловну следует поберечь...

Тина Павловна встретила меня как старого доброго приятеля. Прошло уже две недели после похорон Лукашова, на которых побывал и я, естественно, по долгу службы. Конечно, я не вышагивал в длиннющей похоронной процессии, а скромно наблюдал со стороны, запоминая участвующих в траурном шествии безутешных сограждан. И все потому, что меня не покидала надежда вычислить неизвестного мне В. А.

– Тина, вас трудно узнать, - невольно восхитился я при виде жены покойного Лукашова.

Она и впрямь выглядела эффектно: длинное узкое платье, выгодно подчеркивающее ее по-девичьи тонкую талию и открывающее мраморной белизны плечи с безукоризненной кожей, свежее, пышущее здоровым румянцем лицо, искрящиеся от радостного возбуждения глаза...

– Я вам нравлюсь?
– с обезоруживающей непосредственностью спросила она.

– В общем... да.

– Так в общем или да?
– смеется звонко и зовуще.

Это уже слишком! В конце концов я на службе и пришел сюда по делу. Я мотаю упрямо головой и говорю:

– Тина, у меня к вам есть один вопрос...

– Очень важный?
– лукаво спрашивает она.
– Может, ваш вопрос подождет? А мы тем временем выпьем кофе.

– Спасибо, нет, - решительно жгу я мостик, который она пытается проложить между собой и мной.
– Кофе как-нибудь в следующий раз.

– Я вас внимательно слушаю, - с легкой обидой отвечает она.

– В первую нашу встречу я спросил вас, не случились ли какие важные события за день-два до смерти вашего мужа. Помните?