– Одна личина лучше другой, - задумчиво изрек Рамон, разглядывая маски. При свете лампы его высокий, бледный лоб казался словно выточенным из куска белого мрамора.
– Но ими все равно никого не обманешь.

Глава 17

Дом, в котором жили супруги Веласкес, был совсем небольшим, и Теодор был откровенно удивлен, что в него смогло набиться столько много народу. Гости танцевали даже в прихожей под музыку в кубинских ритмах в исполнении оркестра из четырех музыкантов, расположившегося в гостиной. Несколько танцующих радостно приветствовали вновь прибывших гостей. Единственным источником освещения были свечи, в воздухе витал запах ладана, в котором угадывалась нотка легкого аромата гордении, и смешанный аромат дорогих духов многих женщин. Рамон с явным удовольствием разглядывал вечелящуюся толпу сквозь прорези своей клоунской маски.

Теодор разыскал Констансию, пожалуй, единственного человека на этой вечеринке, кого можно было узнать без труда, и спросил:

– Где сеньора Веласкес?

– Сеньор или сеньора?
– переспросила констанчия, пытаясь перекричать музыку.

– Сеньора!

Констансия огляделась по сторонам, а затем указала.

– Вон, мышка!
– хихикая, сказала она.

Крепко взяв Рамона за руку, Теодор принялся прокладывать себе путь сквозь толпу, направляясь к изящной фигурке в костюми серой мышки, сидевшей на подлокотнике кресла.

– Ольга, это вы? Добрый вечер! Это я, Теодор!

– Ах!
– Ольга распахнула объятья.
– Сеньор Кенгуру!
– Она заглянула в большой провисающий карман, как и положено сумке кенгуру, расположенный на животе его костюма.
– А Рамон?

– Там его нет!
– весело ответил Теодор.
– Вот он! Рамон, знакомься, это хозяйка дома!

Рамон пожал серую мышиную лапку и учтиво поклонился.

– Ваши друзья Идальго тоже пришли, но только что-то я их сейчас здесь не вижу. А это сеньор и сеньора Карвахал... сеньор Шибельхут, - сказала Ольга, указывая на стоящих рядом людей в масках и маскарадных костюмах. Сеньор Гусман...

– Нет!
– фальцетом запротестовала фигура.
– Я сеньора ХИменес!

Все рассмеялись.

– А и правда, сегодня не имеет никакого значения, кто мы такие и как нас зовут!
– подхватила Ольга.
– Все, больше никакх официальных представлений. Теодоро, бар мы устроили в саду. Так что идите туда и скажите им, что вы будете пить. Я бы пошла с вами, но мне в танце кто-то отдавил ногу, и она все ещё болит.

– Что, так серьезно?
– спросил Теодор, склоняясь над её ногой.

– Нет! Просто мне лень. Так что сходите принесите себе что-нибудь выпить и возвращайтесь сьюа. Потанцуем!

Еще больше гостей танцевало и резвилось в саду позади дома. Неузнаваемые, фантастические персонажи весело подпрыгивали, стараясь достать развешанных на ветках деревьев чертиков из папьемаше, скакали и кружились, словно дервиши. Казалось невероятным, что подобное безумие может продлиться всю ночь напролет, и тем не менее, это было чистейшей правдой. И так по всему городу. Это была третьей из четырех ночей карнавала, и люди держались изо всех сил, не обращая никакого внимания на усталость до дня, следующего за последней ночью. Тишину последний нескольких ночей нарушали звуки клаксонов, нестройного пения и торопливых шагов на тротуаре. Это была первая вечеринка Теодора в наступившем году, и теперь ему казалось, что вся предпразничная суета, все самые яркие маскарадные костюмы, так резавшие глаз в дневное время, теперь были собраны воедино в этом доме, чтобы произвести здесь необычайный фурор.

– Вот, Рамон, выпей, - сказал Теодор, протягивая Рамону стаканчик пунша с торчащей из него соломинкой.

Рамон нащупал разрез между картонными губами клоунской маски и вставил в него конец соломинки.

– За карнавал!
– произнес испровизированный тост Теодор.

– За карнавал!

– Вы, случайно, не Эдуардо?
– спросила невесть откуда возникшая маленькая фигурка, трогая Рамона за плечо.

– Нет, - Рамон покачал головой. Он пожал плечами, глядя вслед миниатюрной девичьей фигурке - она была в костюме какого-то зверя, зеленого с хвостом - вприпрыжку удаляющейся в сторону дома.

Четыре девушки танцевали, взявшись за руки. Сначала они просто водили хоровод, а затем начали синхронно выполнять грациозные па, не имевшие ничего общего с румбой, которую играл оркестр. Рамон тоже не сводил с них глаз. Они были все в желтом, желтые зайчики с длинными, хлопающими ушками, а на ногих у них не было никакой обуви, лишь желтые чулки, являвшиеся частью их костюмов. Теодор был очарован этим зрелищем, они напоминали ему ожившую иллюстрацию из старой книги сказок, где беззаботно кружились в хороводе сказочные бесполые существа - эльфы. На этом карнавале тоже было невозможно определить с виду пол кого бы то ни было - разве только по росту и размеру ноги. Хотя среди приглашенных были замечены двое высоких мужчин, переодетых женщинами.

Девушка в зеленом тем временем вернулась.

– Нет, вы, наверное, все-таки Эдуардо! Вы просто смеетесь надо мной! трагическим голосом сказала она.
– Скажите же хоть что-нибудь!

– А вы кто такая?
– спросил у неё Рамон.

– Нанета, - ответила она.
– А вас как зовут?

– Пабло, - соврал Рамон.

– А вас?
– она задрала голову и взглянула на Теодора из-под своей ослиной маски.

– Франциско, - учтиво кланяясь, ответил Теодор.

Девушка продолжала глядеть на Рамона, хотя по голосу ей должно было бы стать ясно, что это вовсе не её Эдуардо.