— И все-таки, де Тревиль, — добавил он, — столько пострадавших швейцарцев, которые, по сути, ни при чем, и ни один зачинщик ссоры не получил по заслугам? Я помню иные времена.

— Не знаю, как доложить вашему величеству…

— Что еще?!

— Я не хотел говорить…

— Нет уж, будьте добры, говорите, пожалуйста!

— Предводитель гвардейцев его высокопреосвященства Гризар поскользнулся во время потасовки, неудачно упал и отдал Богу душу. А другой — кажется, его зовут Дюбуа — тяжело поранился о пику одного из швейцарцев. Думаю, что его высокопреосвященство станет уверять вас, что эту злополучную пику господин де Куртиврон отобрал у одного из патрульных, но я этому не верю, ваше величество. Это так на него не похоже.

Де Тревиль увидел, что кардинал задержался, чтобы сказать несколько слов кому-то из придворных, и воспользовался этим для того, чтобы сообщить королю самое главное.

— Третий же из отсутствующих — господин д'Артаньян — помещен в Бастилию по приказу его высокопреосвященства, ему не предъявлено никакого обвинения, он содержится в камере и лишь недавно сумел известить меня о своем местонахождении.

Король сделал резкое движение, словно воротник неожиданно показался ему тесен.

— Вот как?! Отлично, мы зададим кардиналу пару вопросов.

— Его высокопреосвященство как раз направляется к вашему величеству.

Во взгляде короля появилась тоска, сопутствовавшая ему всю жизнь.

— Ах, де Тревиль! Если бы вы знали, как я иногда завидую своему брату, герцогу Орлеанскому. Я так хотел бы оказаться на его месте хоть на день, хоть на час. И знаете, что бы я сделал? Взял свое любимое охотничье ружье, которое изготовил в прошлом году, — у него такой красивый замок, помните?

— Ваше величество изволили убить из этого ружья кабана в Венсеннском лесу.

— Вот именно! Я взял бы это ружье и выстрелил бы в кардинала. И рука моя не дрогнула бы…

Ришелье приблизился к королю.

— Как вам смотр, герцог? — спросил Людовик, делая знак де Тревилю.

Тот понял и, поклонившись кардиналу, отошел в сторону, оставив наедине двух первых людей государства. И если король только что в мыслях желал министру разделить участь застреленного кабана, то министр являл собой воплощение доброжелательности и почтительности, во всяком случае внешне.

— Великолепно, ваше величество, — проникновенно отвечал Ришелье, состроив при этом обиженную мину. — Гвардейцы выглядят просто превосходно. Именно поэтому мне так хотелось увидеть в их компании и своих.

— Господин маршал командует, а нам с вами остается лишь подчиняться, пожал плечами король. — Вы не заняты сейчас, герцог? Тогда пройдемте в мой кабинет, я хотел поговорить с вами об одном деле.

И король, сопровождаемый своим первым министром, проследовал во дворец. В кабинете его величества, как обычно, царил полумрак. Поэтому его высокопреосвященство не сразу рассмотрел в глубине любимого шута Людовика по имени Маре и вздрогнул, когда тот обнаружил свое присутствие легким смешком.

— Кого это ты привел с собой, куманек? Уж не самого ли Римского Папу.

— Господин герцог носит кардинальский сан, Маре. Это видно даже глупцам вроде тебя — по красной мантии, — отвечал король, прощавший своему шуту любые выходки.

— Золотые слова! — вскричал шут, скорчив презабавную гримасу. — Глупцы видят красную мантию, а того, что под ней, не замечают! Такой персоне подавай престол Святого Петра, [3] и того мало!

— Прекрати, Маре, — велел король. — Не то я прикажу своим пажам высечь тебя.

— Молчу-молчу! — испуганно затараторил шут. — Пажи у тебя, куманек, все, как на подбор, канальи! Им только попадись — беднягу Кальмэтта они прибили за ухо к забору!

Ты уж не отдавай меня им, а я буду молчать как рыба.

— Отлично, — сказал король. — Итак, герцог, мне нужно было поговорить с вами о моих мушкетерах.

— Но для этой цели, наверное, лучше подошел бы господин де Тревиль, их начальник, чем я, ваше величество, — сухо отвечал Ришелье, злобно поглядев на шута, усевшегося в кресло. Маре болтал ногами и, хитро прищурившись, дерзко рассматривал кардинала.

— С де Тревилем я уже побеседовал, — сказал король. — И пришел к выводу, что только вы, ваше высокопреосвященство, поможете мне пролить свет на одну загадочную историю.

— Я всецело к вашим услугам, ваше величество. Уж не хотите ли вы спросить меня о том, куда подевался герцог Орлеанский?

— А вам это известно? — живо спросил король.

— Конечно, это мой долг министра.

— И где же он?

— Он направляется в Ардр вместе с неким Ла Лувьером, чтобы склонить к измене тамошнего коменданта маркиза де Монкорель.