Я заметила, что матушка стала нервной. Она старалась угодить Саймону, соглашаясь со всем, что он говорил. Но больше всего вызывало во мне отвращение то, что она его обожала. Я приходила в ярость, вспоминая, как она не ценила моего отца.

Мое горе стало утихать, и я стала обращать больше внимания на окружающих.

Однажды я обнаружила надпись на железных воротах усадьбы. Буквы складывались в "Кейсман-корт" До этого дом не имел названия, он был известен просто как имение адвоката Фарланда. Увидя эти буквы, я почти заплакала.

Саймон Кейсман был хозяином и хотел, чтобы все знали это. Он желал, чтобы все знали, что мы живем от его щедрот. Матушка обязана была представлять ему счета по хозяйству - при отце она никогда не делала этого. Она была отличная и экономная хозяйка, но я заметила, что по пятницам, представляя счета, она заметно нервничала.

Положение Руперта изменилось. Его больше не считали членом семьи. Он был просто работник, хотя и старший, и не имел права сам принимать решения.

Только меня оставили в покое. Меня не заставляли выходить к обеду, если я этого не хотела, не призывали к порядку и не принуждали помогать по дому Я часто ловила на себе странный взгляд Саймона. Я относилась к нему подозрительно, не любила его и постоянно искала лисью маску на его лице. Казалось, она проступила еще отчетливее. Его взгляд стал острее и еще более походил на звериный. Я все время была настороже, я ненавидела его и внесенные им в дом перемены, так как они еще больше напоминали мне о былых днях и о моем дорогом отце.

Меньше чем через два месяца после свадьбы матушка сказала мне, что ждет ребенка. Я пришла в ужас, хотя, конечно, это было вполне естественно. Моей матери исполнилось тридцать шесть лет, и она была еще достаточно молода, чтобы родить ребенка. Но то, что это произойдет так скоро, представлялось мне оскорблением памяти отца и вызывало отвращение. Как она изменилась! Она казалась мне дурочкой. Она вела себя, как молоденькая жена, ожидающая первенца.

Саймон Кейсман был в восторге. Он считал себя победителем. Он знал, что мой отец очень хотел иметь большую семью, но у него родилась лишь одна дочь.

Я поняла, что хочу уехать, и решила написать Кейт письмо с просьбой приютить меня.

Через несколько дней после этого Саймон встретил меня в саду и сказал:

– Дамаск, я так мало вижу тебя. Можно подумать, ты намеренно избегаешь меня.

– Что же, ты прав.

– Я чем-нибудь оскорбил тебя?

– Очень многим.

– Сожалею.

– Не похоже.

– Понимаешь, Дамаск, надо смиряться с обстоятельствами, даже когда они против нас. И ты знаешь, что всегда нравилась мне.

– Знаю, ты предлагал мне стать твоей женой.

– И ты немного обижена тем, что я женился на другой.

– Не за себя - за других.

– Она вполне удовлетворена.

– Ее легко удовлетворить.

– С удовольствием скажу, она никогда не была удовлетворена более, чем сейчас.

– Что же, тогда у тебя не жизнь, а сплошные удовольствия.

– Конечно, например, сейчас я с удовольствием разговариваю с тобой.

– А мне это не доставляет радости, - резко ответила я.

– Мне жаль, что я взял то, что должно было принадлежать тебе.

– Ты лжешь. Ты счастлив, получив то, что всегда хотел.

– Я не получил всего, что хотел.

– Разве? Всего лишь прекрасный дом и хорошие земли. И тебе все еще мало...

– Я слышал, что ты хочешь уехать к кузине.

– Не говори мне, что ты намерен запретить мне это.

– У меня и в мыслях этого нет.

– Я рада, потому что это было бы бесполезно.

– Давай будем друзьями, Дамаск. Я хочу сказать тебе, что, сколько бы ты ни пожелала здесь оставаться, тебе всегда рады.

– Весьма милостивый поступок разрешить мне остаться гостем в собственном доме.

– Ты же знаешь, что дом принадлежит мне.

– Я знаю, что ты отобрал его у нас.

– Он был мне пожалован.

– А ты можешь мне сказать, за какие заслуги? Это вопрос, над которым я уже давно размышляю.

– Ты же можешь догадаться! Я здесь долго жил, и у меня достаточно связей. Я согласился жениться на вдове предыдущего хозяина, что значительно облегчало трудное положение семьи. Вполне приемлемое решение.

– Только для тебя.
– Я повернулась и ушла.

***

Руперт попросил меня встретиться с ним в орешнике. Раньше это было моим любимым местом, но в нем находился домик, в котором отец прятал Эймоса Кармена, и теперь оно слишком болезненно напоминало о случившемся.

Руперт взял меня за руку:

– Дамаск, у меня серьезный разговор к тебе.

– Да, Руперт.

– Я уезжаю. Лорд Ремус, по просьбе Кейт, предложил мне ферму. Я стану управляющим, и скоро она станет моей.