– Нет, мистер Сарбайн, боюсь, что ваше предложение мне не подходит. Я хочу получить колье.

– Это ваше последнее слово, мистер Крим?

– Да.

– Вы - безмозглый осел, мистер Крим. Жалкий, чванливый и ничтожный осел. Мне вас даже не жаль. Вы - естественное порождение хаоса, того самого алчного, вдохновленного евреями бардака, который в вашей стране гордо именуют цивилизацией. Вы мне омерзительны.

Я только кивнул, не в состоянии придумать достойный ответ на подобный выплеск души. Сарбайн встал и прошагал в гостиную. Я засеменил следом. Я нисколько не удивился, когда он стал извиняться, уверяя, что страшно торопится по неотложным делам.

– Но ведь еще только десять часов, - засуетилась тетя Эвелина.

– Я сегодня встал с рассветом, а дел еще невпроворот, -развел руками Сарбайн.
– Поверьте, я страшно огорчен, миссис Боудин.

Последовали церемонные поклоны и рукопожатия, затем тетя Эвелина проводила гостей к дверям. Я закурил, наполнил до краев рюмку и залпом опрокинул ее. Лидия смотрела на меня во все глаза.

– Плохо дело, Харви?
– не выдержала она.

– Да. Бывает лучше.

Я услышал, как снаружи завелась машина.

– Они нас укокошат?

– В каком смысле? Неужели нельзя называть вещи своими именами?

– Мне не нравится все время повторять, что нас убьют. А "укокошить" звучит чуть менее страшно.

– Я согласна, - кивнула тетя Эвелина, присоединяясь к нам.
– Может быть, в лучших домах такие слова и не употребляют, но лично я с удовольствием укокошила бы самих Сарбайнов.

– Жаль, что нельзя этого сделать, прежде чем они доберутся до нас, вздохнула Лидия.

– Ты не шутишь, дитя мое?
– вскинулась тетушка.

– Нет.

– Харви, она не шутит?

– Нет, - покачал головой я.
– Увы.

– Черт побери, но почему, в таком случае, вы не обратитесь в полицию?

Я помотал головой.

– Харви и полиция несовместимы, - фыркнула Лидия.
– Как кошка и собака.

– Может, расскажете мне, что случилось?
– спросила тетя Эвелина.

– Нет.

– Ну, хорошо. Только, по-моему, если хотите знать, это черная неблагодарность. Вы искали прибежище. Спали на моих кроватях, носили мою одежду, ели мою пищу, пили мои напитки...

– Я знаю, - уныло кивнул я.

– И не можете...

Я горестно потряс головой и поманил пальцем Лидию.

– Вы правы, милая тетя. Я - последний подлец. Я потом постараюсь написать вам письмо. А пока самое разумное для нас - как можно быстрей унести ноги.

– Прямо сейчас?

– Боюсь, что да.

– Что ж, - сварливо произнесла тетя Эвелина.
– Раз нужно, то нужно. Но знай, Харви Крим, что я о тебе не лучшего мнения.
– Она повернулась к Лидии.
– Оставь себе это платье, милочка. И загляни в комод - там полно свитеров. Выбери себе какой-нибудь по вкусу, а то ночь обещает выдаться прохладной.

Лидия заспешила наверх, на ходу утирая слезы. А тетя присела на кушетку и свирепо уставилась на меня.

Глава двенадцатая

Я медленно вел автомобиль по аллее в сторону шоссе, до которого от дома тети Эвелины было около двухсот ярдов - так уж раньше строили подобные особняки. Лидия без умолку твердила мне, чтоб я не смел так грубо обходиться с такой замечательной тетей, а я уже готовился пояснить, почему в данных обстоятельствах поступить по-другому было никак нельзя, когда мои фары выхватили из темноты машину, которая, стоя поперек дороги, полностью перегораживала проезжую часть.

Я притормозил и был вынужден остановиться. Марк Сарбайн прошагал перед носом моего автомобиля и распахнул дверцу с моей стороны.

– Вылезай, Крим, - коротко приказал он, для вящей убедительности помахав у меня перед носом толстым, 45-го калибра, уродцем с обрубленным рылом.
– И ты тоже, Южная Роза, - кивнул он Лидии.
– Вылезай из машины и не двигайся.

За спиной Сарбайна возникла его жена - высокая, величественная и великолепная. И ни в коей мере не озабоченная происходящим.

– Стой на месте, Крим, - прикрикнул на меня Сарбайн.
– Не шевелись

– Я уже понял, - согласился я.
– И стою смирно. Но это ведь просто ребячество, мистер Сарбайн.

– Позволь уж мне судить, - ухмыльнулся он.

– Я хочу сказать... Как вы собираетесь поступить с нами?

– Убить, конечно!

– Нет, - я выдавил слабую улыбку.
– На мокруху вы не пойдете.

– Почему, хотел бы я знать?

– Потому что это глупо. А вы - человек разумный. Разумные люди не убивают всех подряд, кто действует им на нервы. Так поступают только слабаки и психи.