– Пока особо нечем, господин министр. Есть кое-какие нити, но нужно время, чтобы их раскрутить.

– Как долго?

– Еще с неделю, скажем.

Киллигрю дернулся, будто желал высказаться, но передумал.

– Досадно, Эндрью, - произнес министр, - Знаете, премьер меня просто затрахал. Не могу отрицать, что у нашего премьера множество достоинств, но терпение - не в их числе. Напористость, сила убеждения - это да. Но он нетерпелив. Никак в толк не возьмет, почему наши спецслужбы так долго не могут дать простой ответ на простой вопрос. Необходима секретность - я это понимаю, а он нет. Да и ни к чему ему это - у него своих забот полно. Так что, судите сами, джентельмены, какое на меня оказывается давление, министр отхлебнул из бокала, никто не решился вставит слово. Он медленно обвел взглядом присутствующих.

– Что, Денверс?
– обратился он к тому, кого Пабджой счел кэгэбэшником.
– У вас есть соображения по этому поводу?

– Нет, господин министр, - Денверс не проявил волнения, но постарался спрятать глаза за своим бокалом с шерри.

– А у вас?

– Ничего, сэр, - браво отрапортовал Киллигрю.

– Требуется моя помощь, джентельмены?
– ядовито спросил министр.

– Позвольте мне, - решился я. Киллигрю глянул на меня с изумлением, будто впервые обнаружив мое присутствие.

– Пожалуйста, Кэри, - пригласил министр, - Что там у вас?

– Я думаю, нам было бы полезно ознакомиться с протоколами встреч, которые состоялись у Маршана здесь, в Лондоне.

Министр почесал в затылке.

– Гм, это не так-то просто. Это ваш департамент, Денверс. Можно получить протоколы?

– Только заключительные выводы, - Денверс предвидел международные осложнения, он их вовсе не жаждал.

– Мне тоже так кажется. Но постарайтесь сделать все, что можно. Проясните вопрос в службе безопасности НАТО, не ставя их в известность, зачем нам понадобились протоколы.

Денверс не ответил. То ли он собирается выполнить просьбу министра, то ли готов убить его на месте - по виду не скажешь.

– Что еще, джентельмены?
– даже природную живость нашего хозяина заморозили, наконец, мрачные, непроницаемые гости-жрецы госбезопасности, Вы считаете, что расследование приведет нас к большому скандалу?
– его глаза смотрели на Пабджоя умоляюще.

– Вам не о чем беспокоиться, господин министр.

– Вот и отлично. Я доложу премьеру, что вы пока ещё не пришли к окончательным выводам, но ничего ужасного не предвидится. Такова ваша точка зрения, не правда ли?

– Именно так, сэр, - ответствовал Пабджой.

– Вивиан свяжется с вами, как только мы получим протоколы из НАТО.

Когда мы с шефом вышли на Уайт-холл, я спросил, зачем ему понадобилось заранее представлять результаты расследования как вовсе безобидные, когда уже совершенно ясно, что они прозвучат подобно взрыву бомбы.

– А я ничем не рискую, Кэри, - усмехнулся он, - Результаты расследования - это одно, а доклад о них - совсем другое. Между ними пропасть. Мы, разумеется, обязаны знать, что произошло на самом деле, а министр иностранных дел вовсе не обязан. Господи, да он сегодня только и делал, что пытался внушить нам: не сообщайте ничего, что могло бы меня огорчить.

– Почему бы тогда просто не сказать ему, что все, мол, в порядке?

– Это было бы слишком просто, Кэри. Пусть как следует попотеет - а то не почувствует облегчения, когда мы снимем с него груз. Пусть ещё недельку поволнуется.

Я счел за лучшее не углубляться в тему. В конце концов, политика - это не мое.

Я как раз был в кабинете Пабджоя во вторник, когда Гарри объявил, что готов доложить о результатах.

– Давай прямо сейчас, - велел Пабджой. В ожидании Гарри мы сидели молча. Я курил, шеф рисовал что-то в своем желтом блокноте. Гарри явился и начал с места в карьер:

– Все полностью соответствует!

Он проворно разложил на столе листки с машинописным текстом.

– Вот рабочие параметры передатчика, обнаруженного во Франции: длина волн, частота, мощность на выходе и, что особенно важно - корреляты для поиска приемника сигналов, то есть спутника.

Мы с Пабджоем тупо смотрели на цифры, которые для Гарри означали так много, а для нас так мало.

– А вот здесь - все об этом спутнике: период обращения, перигей, апогей, - снова цифры и малопонятные слова, из чего я смутно понял, что не всякий спутник может принимать сигналы с определенного передатчика и наоборот. Пабджой глубокомысленно покивал.

– Мой американский приятель раздобыл-таки данные якобы исчезнувшего спутника, запущенного в феврале шестьдесят восьмого - вот они. Теперь вы и сами видите - спутник может принимать сигналы передатчика, который я своими глазами видел во Франции. Другими словами, как я уже сказал, они друг другу соответствуют.

Эндрью Пабджой помолчал несколько минут, продолжая чертить линии в блокноте. Я, наконец, сформулировал свой вопрос:

– Допустим, русские захотели бы втереться в систему связи между Францией и Соединенными Штатами - что бы им для этого потребовалось?