– Сядь-ка, Джек, - сказал он наконец.
– Знаешь, мы могли бы придумать что-нибудь и получше. Понимаешь, припадок - дело не слишком опасное: ну да, врач оказал помощь - подумаешь, какой герой. Раз уж мы взялись за это дело, то отработать должны на все сто. У нас будет только одна попытка. Если тот же модно одетый гость нашего города задумает вновь забиться в конвульсиях, люди заподозрят подвох.

– Пожалуй, что и заподозрят, - согласился я.
– Но, черт побери, ты ведь не надеешься, что я свалюсь со шпиля собора ради того только, чтобы дать тебе возможность осмотреть мои останки? Выкладывай, что у тебя на уме: если мысль здравая - я к твоим услугам. Итак, что мне предстоит?

Некоторое время Том сидел в глубоких раздумьях.

– Ты плавать умеешь?
– вымолвил он наконец.

– И очень неплохо.

– Сможешь продержаться под водой минут пять?

– Думаю, без труда.

– Воды не боишься?

– Да я ничего не боюсь.

– Тогда давай выйдем и прогуляемся по окрестностям. Мне не удалось больше вытянуть из него ни слова. Некоторое время я просто быстро шагал рядом со своим другом, не имея ни малейшего представления о его намерениях. Свою первую остановку мы сделали у небольшого дока, по соседству с которым находился металлический навесной мост.

Том окликнул существо в высоких ботфортах, напоминавшее человека-амфибию.

– Гребные лодки у вас тут есть? Напрокат их сдаете?

– Да, сэр, - ответил человек.

– В таком случае, всего вам хорошего.
– И к величайшему негодованию лодочника, выраженному, надо сказать, достаточно громко, мы отправились дальше. На этот раз, как оказалось, - к таверне под вывеской "Веселый морячок". Есть ли тут свободные койки? Да, есть. Ну, и прекрасно.

Мы направились к аптеке. Имеется ли тут гальваническая батарея? Получив очередной утвердительный ответ, Том Краббе с самодовольной ухмылкой повел меня обратно, оставив за спиной у себя целую вереницу крайне раздосадованных горожан.

Вечером за чашей пунша он изложил нам свой план. Военный совет в составе той же троицы обсудил его, видоизменил и, в конечном итоге, одобрил. Прямым следствием этого решения явилось мое немедленное переселение в бриспортскую гостиницу.

Следующим утром я проснулся от солнца, светившего прямо в окно, выпрыгнул из постели и взглянул на часы. Было почти девять.

"Остался всего час, а идти целую милю", - пробормотал я и стал одеваться так быстро, как только было возможно.

"Ну что ж, - возобновил я свой внутренний монолог, затачивая бритву, если сегодня имени Тома Краббе не появится в газетах, меня в том никто упрекнуть не сможет. Есть ли человек, который ради меня решился бы на такое?"

Завершив туалет, я залпом осушил чашку кофе и отправился в путь. В то утро жизнь в Бриспорте била ключом. Улицы кишмя кишели людьми. Извиваясь червем, я по Ватерлоо-стрит выбрался на старую плошадь, пересек ее и подошел к дому Краббе. В момент моего появления у вышеописанного дока с навесным мостом часы собора пробили десять.

На мосту, перегнувшись вниз через перила, стоял человек. Очки и шляпа с печально отвисшим краем выдавали в нем Томаса Уотерхауса Краббе, бакалавра медицинских наук.

Я с самым безразличным видом прошел мимо него, поболтался немного на причале и побрел к лодочной станции. Наш вчерашний друг стоял в дверях с короткой трубкой во рту.

– Могу я взять лодку на час?
– спросил я.

– Одну минутку, сэр, только принесу весла, - просиял он.
– Хотите, я погребу для вас, сэр?

– Да, пожалуй, - ответил я. Повозившись немного, он сумел-таки спустить на воду хилого вида суденышко, в которое сам же первым и прыгнул.

– Будем курсировать вдоль доков, - сказал я.
– Хочу понаблюдать за местным судоходством.

– Ага, отлично!
– обрадовался лодочник и оттолкнулся от берега. Добрую половину следующего часа мы действительно болтались у доков, после чего повернули обратно и вскоре приблизились к тому самому маленькому причалу, откуда начали свой путь.

Часы показывали половину одиннадцатого и людей вокруг было видимо-невидимо. Похоже, половина населения Бриспорта решила в это утро собраться вокруг бриспортского моста. Меланхоличного вида шляпа маячила невдалеке.

– Ну что, сэр, причаливаем?
– спросил лодочник.

– Дайте-ка весла, - сказал я.
– Хочу немного размяться. Поменяемся местами.

– Осторожнее, сэр!
– завопил он, увидев, как я пошатнулся. Берегитесь!

Лодочник предпринял отчаянную попытку меня задержать, но было поздно: издав трагический вопль, я зашатался и рухнул в бриспортские воды. Похоже, до этого момента я и сам не вполне сознавал, на что иду. Когда густая липкая жижа смыкается у тебя над головой, это, скажу вам, не слишком приятно. Достав дно ногами, я оттолкнулся и устремился к поверхности.