– А если серьезно?

– Что "серьезно"?

– Кто вы такой и откуда появились?

Я тяжело вздохнул, развел руками, покаянно улыбнулся.

– Вижу, вас, красавица, не проведешь. Вы, случайно, не в милиции служите? Нет?

– Нет.

– Жаль. У вас все задатки сыщика. Точно. Что ж, исключительно из-за того, чтобы вам понравиться, вынужден признаться. Профессиональный киллер я. Только что одного клиента замочил. Но менты на хвост сели. Пришлось смываться.

И опять ее курносое личико не выразило и тени страха.

– Опять врете, - безапелляционно заявила она.

– Почему вы так думаете?

– Вы совсем не похожи на киллера.

– А вы со многими из них знакомы?

– Нет. Но все равно не похожи. У вас глаза добрые. Человек с такими глазами не может быть убийцей.

Впервые слышу подобное про свои глаза. И это где-то даже приятно. Марина, к примеру, говорила, что они у меня противные и лживые. Мама уверяла, что насмешливые. А вот чтобы добрые - слышу впервые. После этих ее слов она до того мне понравилась, настолько внушила к себе доверие, что я тут же решил во всем признаться.

– Еще как может, девочка. Но только вы правы - я журналист.

Достал служебное удостоверение, протянул ей. Она долго и внимательно его рассматривала, даже сверила фото с оригиналом. Наконец окончательно убедилась, что я - это я. Лицо разгладилось, насупленные бровки распрямились. У нее даже появилась способность шутить.

– Уж не хотите ли сказать, что журналисты способны летать, как птицы, и иногда запархивают в чужие квартиры?

– Ничего не могу сказать о других, а я именно такой.

Она вновь нахмурила брови.

– А если по-правдашнему?

– Что ж... Вы знаете моего коллегу Вениамина Струмилина, который живет через лоджию от вас?

– Такой полный, рыжеватый?

– Он самый.

– Он еще любит говорить глупую фразу: "Ну ты, блин, вооще"?

– Точно, - рассмеялся я.

– Знаю. От него недавно жена ушла. И правильно сделала. Я бы тоже такого долго не смогла выдержать.

– Дэ мортуис нихиль низи бэнэ, - решил я удивить юную критикессу знанием латыни.

И надо сказать, своего добился. Она удивленно захлопала длинными ресницами.

– Это вы по-каковски?

– По-латыни: "О мертвых следует говорить или хорошо, или ничего".

– А вы знаете латынь?

Это был мой беспроигрышный вариант. Девушки могли устоять перед английским, французским и даже японским, но латынь сражает наповал. Новая знакомая не была исключением из правил.

– Да так, немножко, - ответил небрежно.
– А откуда вам известно про его жену?

– Мама у меня в домкоме, поэтому все сплетни по дому узнает одной из первых.

– Ага.

– А почему вы сказали, что о мертвых плохо не говорят? Кто мертвый?

– Струмилина либо вчера вечером, либо ночью убили. Я только что обнаружил его плавающий в крови труп в квартире.

– Ой, правда, что ли?
– воскликнула она, и лицо ее впервые выразило неподдельный страх.

Вот те раз! Когда ее жизни, казалось, угрожала реальная опасность, она глазом не моргнула, но стоило ей лишь услышать о смерти соседа - струсила. Странная девушка.

– Да, но как вы все же оказались в нашей квартире?
– спросила она.

Пришлось удовлетворить ее любопытство и признаться во всем:

– Когда я был у него в квартире, в дверь стали ломиться. Это могли быть те же бандиты. Поэтому я счел за лучшее убраться восвояси. Так оказался на вашей лоджии, ну а затем и перед вами. Понятно?

– Понятно, - прошептала она таинственно.
– Ведь вас тоже могли убить, да?

– Очень даже может быть. Тебя как зовут?

– Таня.

– Студентка?

– Да.

– А где учишься?

– В Строительном университете на экономическом факультете.

– А сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Таня, у вас есть телефон?

– Да. Там, в зале.

– Позвони в милицию и сообщи, что убили хозяина сто восемьдесят девятой квартиры. Ни фамилии своей, ни имени не называй. Поняла?

Она кивнула.

– А впрочем, подожди.

Я вместе с Таней прошел в зал, выглянул в окно:

Около соседнего подъезда стояли два милицейских "уазика". Мой "шевроле" благополучно отдыхал на стоянке напротив подъезда в компании "Жигулей" и серой "Волги". Похоже, он не привлек внимания милиции. И это было хорошим знаком. Дурным признаком было другое. Во-первых, кто сообщил в милицию об убийстве? О нем могли знать лишь те, кто его совершил, или те, кто заказывал. Во-вторых, почему милиция прибыла именно тогда, когда в квартире находился я? Похоже, что кто-то специально организовал для меня "мышеловку", полагая, что я непременно в нее угожу. И я близок к этому. По счастливой случайности мне удалось выкрутиться. Но тот, кто звонил в милицию, не назвал моего имени - это определенно. Иначе бы они не оставили без внимания мой "шевроле". Но то, что я еду на квартиру к Струмилину, знали всего два человека - главный и Роман. Следовательно, кто-то из них и сообщил об убийстве. А может быть, они заодно? Возможно, они и есть заказчики? Не исключено. Значит, с какого-то момента я стал для них опасен? Нет, здесь что-то не то. Ведь если бы меня застали в квартире и арестовали, то я бы не стал молчать и обязательно поделился бы своими соображениями. Правильно? Правильно. А это вряд ли в интересах шефа или Романа. Здесь должна быть какая-то другая причина. Какая? Ощутил, как у меня голова буквально вспухла от перенапряжения. Загадка оказалась слишком трудной для моих скромных умственных способностей.