– А мы не в зоопарке, - свирепея, процедил Панаев.
– Соглядатаев нам не надо. Катились бы вы, товарищи, подобру-поздорову...

– Вот видите, вы уже начинаете угрожать, - невозмутимо заметил биот.

– Да я же с вами по-хорошему!
– взорвался Панаев.
– Просто унизительно это - подглядывать, вы же нас унижаете. Вы знаете, что такое унижение?

– До тех пор, пока вы представляете потенциальную...

– Тьфу!
– Панаев плюнул от бессилия.
– На колу мочало. Так ведь можно до бесконечности, от зари до...

– Выслушайте наши предложения, - остановил его тот же биот. Создатель блокирует ваши способности, - биот кивнул на угрюмого циролльца, - блокирует все впечатления, связанные с нами, с ним, с Цироллой, и мы оставляем вас в покое. Мы позволяем создателям вернуться на Цироллу, но уничтожив оружие, и поселиться в любом городе или опять уйти в Сады Наслаждений. Мы готовы терпеть присутствие создателей, не вмешиваться в их жизнь и при необходимости помогать. Такие условия устраивают создателя?

Биоты обернулись к циролльцу. Тот старательно выковырнул из земли камешек носком ботинка, поднял, внимательно осмотрел и бросил в камыши. Медленно вытер ладонь.

– Мне все равно. Только вернемся мы самостоятельно и с оружием, и будем жить так, как сами захотим. Хотя... чего мы хотим? А насчет блокировки... Что ж...

– Ну уж дудки!
– Панаев рубанул рукой воздух.
– Позвольте и мне жить так, как я хочу. Я же не подопытное животное! Да, лишайте меня способностей, жил без них, проживу и дальше, но память не трогайте, я хочу помнить все. И о них, и о вас. Не знаю, что мне дальше делать, но память оставьте. Убеждать бесполезно, мы же потенциальные носители зла...

– Мы вынуждены думать о будущем, - вставил биот.

– Да, да, думать о будущем, понимаю. Для вас мы опасные звери, нас лучше в клетку запереть. Не знаю, красноречия мне не хватает, не слышите вы меня. Мы вам зубами дракона кажемся - и все дела! Зря волнуетесь, только ведь никак вам это не втолкуешь, упираетесь. Давайте заканчивать - и разойдемся. Время покажет, кто из нас прав, а кто нет. И надеюсь, вы не будете добиваться того, чтобы я сломал себе шею? Как с этим люком.

– Надейтесь, - ответил биот.
– Итак, создатели возвращаются, вы лишаетесь своих способностей и мы вас больше не трогаем. Создателей тоже не трогаем. Наблюдения, разумеется, будем продолжать.

– Да продолжайте!
– Панаев устало махнул рукой.
– Только уж поверьте на слово: не агрессоры мы, не кровожадные звери и с проблемами своими справимся, вот увидите. Живите себе спокойно. А мы не только друг друга не перебьем и планету вконец не загадим, но еще и начало новой жизни дадим. Как создатели ваши... и наши. И тесно нам не будет, не беспокойтесь.

– Хорошо, - сказал биот.
– Будущее покажет.

Цироллец поставил ногу на бревно, уперся руками в колени.

– Хорошо, когда есть будущее...

Его лицо словно бы осунулось за эти минуты, серый длиннополый плащ тусклым пятном застыл на фоне серо-зеленых кустов.

– Лучшее будущее - это навсегда остановившееся настоящее, - отчеканил биот.

Панаев с сожалением глядел на них, на одинокую серую фигуру с усталыми безжизненным лицом, на четверку одинаковых манекенов с ничего не выражающими глазами, и вновь чувствовал, как поднимается, идет из глубин его существа теплая пьянящая волна, и кружится голова, и растворяется захламленный берег невзрачной речушки, странным светом наливается, полнится нежное осеннее небо и что-то проступает, бледными тенями колышется в беспредельности, сладостно-горько сжимая сердце, то ли предупреждая, то ли обещая, что-то зовет и надвигается, и зов этот, и это движение кажется грозным... или ласковым?.. Не понять...

Он вздохнул - и ветер в ответ прошуршал камышами, словно дунуло холодом... Теплом?..

23 сентября - 5 декабря 1989, г. Кировоград