Однако, так поразительно точно и так далеко предвидя политику французского императора, Брупнов вместе с тем постоянно утверждал, что Наполеон III никогда не вступит в союз с Англией против России. Утверждал даже в то время, когда этот союз, этот заговор, стал несомненной очевидностью...

Е.В.Тарле пишет: " Нессельроде знал, что... все расчеты Николая зиждутся на предположении, что никакого настоящего, прочного сближения между Англией и Францией нет и не будет никогда...

В Англии, - продолжает Тарле, - знали об этом ошибочном мнении царя... и очень хорошо понимали, до какой степени опасна для царя эта ошибка, и делали все от них зависящее, чтобы... утвердить Николая в этом заблуждении и провоцировать его на самые рискованные действия".

Но Бруннов, пожалуй, делал для этого гораздо больше, чем все английские политики вместе взятые. "Огромное впечатление, - пишет, в частности, Е.В.Тарле, - произвела на Наполеона III внушительнейшая дружественная манифестация крупной английской буржуазии... в середине марта 1853 г. ...Бруннов спешит успокоить царя: ничего тут важного нет, просто английские негоцианты хотели успокоить тревогу англичан перед возможностью разрыва между Англией и Францией. "Британское правительство, нисколько не поощряя этой необычайной манифестации, держалось совершенно в стороне". Так старательно затушевывал и искажал правду и закрывал глаза на серьезнейшие симптомы русский посол", - заключает историк.

О другом донесении того же времени Е.В.Тарле пишет, что "это длиннейшее донесение... Бруннова объективно именно и делало то дело, которое было так желательно Наполеону III в Париже, Пальмерстону в Лондоне, Стрэтфорду-Рэдклифу в Константинополе... (речь идет, так сказать, о главных поджигателях войны.
– В.К.)... Роковая роль, которую... играл Бруннов, становилась все пагубнее и пагубнее с каждым днем...".

Разумеется, Бруннов был только исполнителем воли Нессельроде (выше приводились слова Тарле о том, что посол во всем "следовал указаниям своего шефа-канцлера"). Этот способный дипломат попросту не имел своей собственной политической воли. Когда Нсссельроде был отставлен от поста министра и его место занял патриотически настроенный Горчаков, Бруннов начал послушно и не без успеха исполнять его волю, как раньше он делал это в отношении Нессельроде...

Kapл Нессельроде (1780 1862) - поистине загадочная фигура. Уже его отец, выходец из Саксонии, служил поочередно в дипломатических ведомостях Австрии, затем Голландии, Франции, Пруссии и, наконец, перешел на русскую службу. В момент рождения сына он был посланником России в Португалии. Из известного трактата Г.В.Вернадского о масонстве, изданного в 1917 году в Петрограде, явствует, что Несссльроде-отец был причастен к западноевропейскому масонству, а эта принадлежность обычно передавалась "по наследству".. Сын его родился в лиссабонском порту на английском корабле и там же был окрещен в англиканскую веру, в которой и оставался до конца дней.

Нессельроде-сын быстро сделал блистательную карьеру; уже в 1816 году он стал одним из руководителей внешней политики России, а с конца 1822 года - ее безраздельным хозяином. Ему прежде всего помогли, несомненно, его огромные международные связи. Мы видели, как его ближайший сподвижник Бруннов мог, когда он этого хотел, точно предсказывать ход политических событий на десять с лишним лет вперед. Умел это делать, когда ему было нужно завоевать доверие Александра I, а затем Николая I, и Нессельроде. Кроме того, он был сверхъестественно ловким царедворцем.

Но роль его во внешнеполитических делах была, прямо скажем, зловещей. Выше шла речь о причастности Нессельроде к гибели Пушкина, который в тридцатых годах обретал все более весомое влияние на ход государственных дел в России. Между прочим, как достаточно хорошо известно, Геккерн был не столько голландским дипломатом, сколько агентом Нессельроде. И едва ли не с его помощью Геккерн через несколько лет после своего позорного изгнания из России вернулся в дипломатию.

Е.В.Тарле писал, что когда Франция в канун Крымской войны поставила цель "вооружать Австрию против России... очень враждебную России роль в этих франко-австрийских секретных переговорах играл старый барон Геккерн... Геккерн был в 1853 г. голландским посланником в Вене, а Дантес, "усыновленный" им и тоже носивший его фамилию, делал карьеру во Франции... Старый барон Геккерн, служа голландским послом в Вене и имея постоянные сношения с французским правительством через Дантеса-Геккерна, проживавшего в Париже, старался заслужить милость Наполеона III, исполняя его волю".

Нельзя не упомянуть и о том, что Наполеон III, придя к власти, сразу же назначил Дантеса сенатором, а вскоре поручил ему вести дипломатические козни против России. Историк В. Дмитриев писал об этом: "В Петербург Дантес не поехал, так как Николай I отказался принять его официально, но встреча его с русским царем все же состоялась 22 мая 1852 года в Берлине. Царь дал понять, что не будет возражать против честолюбивых замыслов племянника Наполеона I (плодом этой недальновидной политики оказалась начавшаяся меньше чем через два года Крымская война)".

Так выявляются тайные международные связи (Нессельроде - Геккерн Дантес - Наполеон III и т. д.), непосредственно причастные к Крымской войне. Конечно, многое здесь еще ждет исследователя. Но вполне ясно и в высшей степени закономерно, что у Пушкина и Тютчева были одни и те же враги...

Тютчев, вероятно, не мог знать все закулисные обстоятельства подготовки Крымской войны даже и в том их объеме, который известен теперешним историографам, изучавшим всю совокупность дипломатических документов 1830-1850-х годов. Но все же поэт прямо сказал, что только "глупцы и изменники" не предвидели катастрофу, и ясно понимал, что война была проиграна до начала боевых действий. 20 июня 1855 года Тютчев (вспомним, что он служил в это время цензором при Министерстве иностранных дел) писал о статье одного из любомудров, члена Совета Министерства иностранных дел Ивана Мальцова: "Бедный Мальцов вообразил, будто ему будет дозволено... сказать, что англичане ведут пиратскую войну у наших берегов... Канцлер заставил его вычеркнуть это выражение как слишком оскорбительное... Вот какие люди управляют судьбами России!.." Именно в этом письме Тютчев назвал Нессельроде "отродьем" и привел слова выдающегося германского политика Штейна, писавшего о Нессельроде как о "жалком негодяе".