– Итак, за преступление, - выпила и заказала еще. И снова на нее беспокойно посмотрел Симон. Теперь он играл немного рассеянно. Инициативой в игре завладел Пеннингтон - его партнер. Жаклина снова принялась напевать про себя, потом громче: "Был парень у нее, но он ее покинул"

Виноват, сказал Симон Пеннингтону, - я оплошал. Теперь у них роббер. Линнет встала.

– Я хочу спать. Пожалуй, пойду лягу.

– Да, время позднее, - сказал Рэйс.

– Я тоже иду, - поддержал Пеннингтон.

– А ты, Симон?

– Мне хочется выпить. Я скоро.

Линнет кивнула ему и вышла. За нею Рэйс. Пеннингтон допил свою рюмку и последовал за ними. Корнелия стала собирать свое вышивание.

– Не уходите, мисс Робсон, - попросила Жаклина.

– Пожалуйста, не уходите. Вечер еще только начинается. Не оставляйте меня.

Корнелия снова села.

– Девушки должны помогать друг другу, - сказала Жаклина.

Она откинула голову и расхохоталась. Резкий, пронзительный, совсем невеселый смех. Принесли джин.

– Выпейте со мной, - предложила Жаклина.

– Нет, большое спасибо, - отвечала Корнелия. Жаклина покачивалась на стуле, напевая: "Был парень у нее, но он ее покинул... Фантора перевернул страницу журнала "Европа - внешние связи". Симон Дойль взял со стола газету.

– Уже очень поздно. Мне надо идти, - заговорила Корнелия, делая попытку встать, - мне пора спать.

– Нет, спать еще рано, - заявила Жаклина, усаживая ее.

– Я запрещаю. Расскажите мне о себе,

– Ну, я не знаю. Мне нечего рассказывать, - смутилась Корнелия.

– Я жила дома, с матушкой. Я никуда не выезжала. Это мое первое путешествие. Я блаженствую и хочу, чтобы время тянулось подольше.

Жаклина снова засмеялась.

– У вас счастливый характер. Боже, я бы хотела быть такой, как вы.

– Да что вы? Но ведь я... я уверена... Корнелия совсем растерялась. Мисс де Бельфорт слишком много выпила. Для Корнелии это было не внове. Она видела на своем веку множество пьяниц. Но тут было что-то другое... Жаклина обращалась к ней, смотрела на нее, и в то же время, так казалось Корнелии, она будто говорила не с нею и не для нее...

Жаклина вдруг обернулась к Симону и сказала ему:

– Позвони, Симон. Я хочу еще выпить.

Симон посмотрел из-за газеты и спокойно сказал:

– Все стюарды ушли спать. Уже двенадцать!

– А я хочу выпить, слышишь!

– Ты уже достаточно выпила, Джекки, - сказал Симон.

Она подскочила.

– А тебе какое дело, черт возьми! Он пожал плечами.

– Никакого.

С минуту она смотрела на него.

– Что с тобой, Симон? Ты боишься? Симон молчал. Он снова взялся за газету.

– Господи, - залепетала Корнелия, - так поздно... Я должна...

– Она стала неумело складывать вышивание, уколола палец.

– Не уходите, - твердо сказала Жаклина.

– Мне нужна поддержка, мне нужна женщина рядом.

– Она рассмеялась.

– Знаете ли вы, чего так испугался Симон? Он боится, как бы я не рассказала вам историю моей жизни.

– О, гм,

– Корнелия поперхнулась.

– Дело в том, - очень четко произнесла Жаклина, - что мы, он и я, были помолвлены когда-то.

– Неужели?
– противоречивые эмоции переполняли Корнелию. Она не знала, куда деваться от смущения, и в то же время ей было ужасно интересно.

Ах, каким несчастным и подлым показался ей теперь Симон Дойль.

– История довольно грустная, - продолжала Жаклина мягко и насмешливо.

– Он обошелся со мной довольно скверно, правда, Симон?

– Иди спать, Джекки, - грубо оборвал Симон, - ты пьяна.

– Ах, Симон, если тебе стыдно, сам уйди отсюда. Симон Дойль посмотрел ей в глаза. У него дрожали руки, но он ответил твердо:

– Нет, я не хочу спать.

В третий раз Корнелия проговорила:

– Мне надо идти. Так поздно...

– Нет, вы останетесь, - сказала Жаклина. Она положила руку на плечо девушки и усадила ее на место.

– Вы останетесь и увидите все, что здесь произойдет.

– Джекки, - строго сказал Симон, - не валяй дурака! Бога ради, иди спать.

Жаклина вдруг вся выпрямилась и начала говорить безудержно и хрипло:

– Ты боишься скандала! Да? Это потому, что все вы, англичане, такие выдержанные! Ты хочешь, чтобы и я вела себя "прилично"? Да? Но мне наплевать на приличия. Лучше выметайся отсюда, а не то тебе придется кое-что услышать.