Все будет хорошо.

Билл сжимал трусики в руке, стараясь унять бурное дыхание, и смотрел на них, смотрел… и вдруг голос Бобби произнес:

— Так вот где ты проводишь большую перемену.

Билл рывком поднял голову. Бобби стоял, прислонившись к дверному косяку, и улыбался.

— Жалкое зрелище, Хиллиард, — сказал он.

— Как ты…

— Я тебя выследил. — Бобби пожал плечами. — Ты проиграл, Хиллиард. И что еще хуже, ты проигрываешь матчи один за другим. Этому нужно положить конец. — Он говорил вызывающим тоном, а его лицо выражало самодовольство.

Билл судорожно сглотнул.

— Убирайся отсюда!

Бобби покачал головой.

— Слишком поздно. Давай, клади эти тряпки в карман, коли они тебе так нужны, и пора уносить отсюда ноги. Мне совсем не хочется объясняться с кем-либо по поводу нашего присутствия здесь.

— Ты ничего не понимаешь, — заговорил Билл. — Я не…

— Отлично понимаю, — возразил Бобби. — А теперь заткнись и выметайся отсюда, пока тебя не поймали. Господи, какой же ты болван!

— Не смей говорить со мной таким тоном! — вспылил Билл, но внутри у него все похолодело. В последнее время его преследовали неприятности, но такого позора с ним еще не случалось.

— Я имею право говорить с тобой так, как мне заблагорассудится. — Губы Бобби растянулись в гадкой ухмылке. — Особенно после этого. — Кивком головы он указал на трусики, которые Билл все еще сжимал в кулаке. — Теперь я босс, и ты сделаешь все, как я скажу. — Он указал в сторону лестницы и вышел, всем своим видом демонстрируя уверенность в том, что Билл последует за ним.

Сбитый с толку тошнотворным чувством, мучаясь вновь начавшейся головной болью, Билл не нашел в себе сил сопротивляться.

— Какого черта она вытворяет? — рявкнул Макс, швырнув на рычаг трубку телефона, установленного в конторе.

Ник высунул голову из чрева «субару» и, прищурившись, выглянул в окно.

— Кто?

— Нет, не там. Я о Дарле, — раздраженно пояснил Макс. — Она только что оставила на нашем автоответчике сообщение, велев парням опять идти ужинать к Куинн. Меня не пригласили, только мальчишек.

— Наверное, решила, что ты предпочитаешь ужинать в «Якоре».

— Пошел ты… — проворчал Макс. — Это глупо. Мы с Дарлой муж и жена. Ее место дома.

— Ну-ну.

— Это переходит всякие границы. По городу уже пошли сплетни.

Ник сунул голову под капот.

— Хотел бы я послушать.

— Тебе хорошо шутить! Ты-то ведь ничего не теряешь!

«Черта с два», — подумал Ник.

— Целый месяц прошел! — Макс кипел от негодования. — Так долго я не был без женщины с тех пор, как заканчивал школу!

— Так вот отчего ты взбесился.

— А ты бы на моем месте не взбесился?

Ник подумал, не объяснить ли Максу, что дело не в длительности разлуки. Ведь больше всего брата бесит то, что это никогда больше не повторится. Нет, есть проблемы, которые не стоит обсуждать с Максом, хотя сам Ник не в силах избавиться от мыслей о них.

День за днем ему приходилось преодолевать желание заглянуть к Куинн и узнать, не нуждается ли она в чем-нибудь. Например, не хочет ли еще раз переспать с ним. Конечно, теперь в ее доме живут Джо и Дарла, а это довольно серьезное препятствие. Сама же Куинн больше не появлялась в его квартире, и Нику было бы стыдно подстеречь ее на улице, сделав вид, будто он столкнулся с ней совершенно случайно. А может, оно и к лучшему. Куинн — его друг, но, даже будь иначе, Ник не привык подолгу поддерживать отношения с одной и той же женщиной. Он не из тех мужчин, которые привязываются к женщине.

Ему лишь хотелось вновь почувствовать под собой ее тело.

Нет, ему этого не хочется.

— Я заглянул в салон, — продолжал Макс, поглощенный своими неурядицами. — Но она говорит «нет». Ума не приложу, что мне делать. Я пьянствую у Бо — и Дарла в ответ смеется. Я назначаю свидание Барбаре, чтобы заставить Дарлу ревновать, — и она советует в следующий раз не заказывать омара.

— Я же говорил тебе, что это глупый ход.

— Я попросил объяснить, чего она хочет. — Макс пропустил его слова мимо ушей. — Пообещал сделать все, чего бы она ни пожелала. Но Дарла ответила, что объяснения тут не помогут.

— Мне бы это тоже не понравилось, — отозвался Ник, вновь начиная сочувствовать брату.

— Ей нужны перемены, а мне нравится наша прежняя жизнь. Почему я должен меняться?

— Может, чтобы вернуть прежнюю жизнь?

— Дарла — моя жена. Она принадлежит мне. Я подожду. Рано или поздно она возьмется за ум.

«Если к этому времени ты сам не сойдешь с ума», — хотел сказать Ник, но отчетливо понимал, что в голове у Макса настоящий кавардак. К тому же он не имел права критиковать брата, поскольку его собственные дела шли ничуть не лучше. Как ни говори, ему так и не удалось избавиться от мыслей о женщине, которую он уже никогда больше не увидит голой, не обнимет, не прикоснется к ней, не погладит, не приласкает, не вонзится в ее тело…