Шрифт:
– Тимофей Иванович, мы прибыли.
– Вижу.
Я выхожу с двустволкой и вещевым мешком.
– А это то зачем?
– удивляется парень, указывая на ружье.
– Для зверя.
– Садись сюда, мы втроем поместимся.
Я сажусь в кабину и ставлю ружье между ног.
– Остальные в курсе, что не надо отрываться.
– Все в порядке.
– Тогда, трогай. Сверни вот здесь за селом на лужок и дуй к лесу.
Я вывожу колонну к старой леспромхозовской дороге. Она немного заросла. Ветки кустов лупят по кабине и брезенту, но это как поглаживание веником по телу в бане. Километров десять идем по ней.
– Где граница?
– удивляется парень.
– А черт его знает где. Тысячи лет казахи жили рядом с русскими и никогда границ не размечали. Сейчас внимание, дорога кончиться и надо сворачивать вправо.
Мы сворачиваем на старое русло высохшего ручья. Здесь нас трясет, от обилия разбросанных камней. Это два километра пути, потом въезжаем в лес и опять лесная дорога, она лучше леспромхозовской, но больно крутит. Машина объезжает многочисленные возвышенности и впадины этой изумительной природы. Через час показались поля и приятные домики Мазурек.
На площади села полно народа, мы останавливаемся.
– Все приехали, - говорю я, - плати.
Он достает кошелек и отсчитывает одну бумажку 100 долларов и две по десять.
– Правильно, Тимофей Иванович?
Я мну деньги и не вижу в сто долларовой купюре на просвет знаков.
– Они фальшивые.
– Да что ты?
– издевательски хмыкнул парень.
– Катись от сюда.
В бок мне уперся ствол пистолета. Вот подонок. Мне ничего не остается, как выбраться с ружьем из машины и сказать ему.
– Запомни парень, эта граница для тебя теперь закрыта.
– Не ты один такой умный. Поехали.
Машины прошли мимо меня на асфальтовое шоссе.
Салтан в своей конторе встретил нетерпеливо. Казах, с красивым доброжелательным лицом, в поношенной милицейской форме капитана, бросился мне на встречу.
– Привет, Тимоха. Жду не дождусь. Понимаешь здесь такое... ужас.
– Уже почувствовал.
– Пошли ко мне, а то здесь мне спокойно поговорить не дадут
Мы выходим из маленького дома отдела милиции и через несколько домов приходим в жилище Салтана. Хоть он и казах, но для него, что негр, что еврей, что русский, разницы нет и вообще он чудесный парень, хотя и работает в милиции. В гостиную входит девушка с изумительно красивым лицом восточных красавиц.
– Папа, ты чего так рано.
Она видит меня и останавливается.
– Здравствуй, Гюльнара, - говорю я.
– Целый год не виделись. Господи, как ты изменилась, совсем красавицей стала.
– Ой, Тимофей Иванович, здравствуйте.
Гульнара покраснела.
– Гуленька, ты сделай нам чего-нибудь поесть.
– Я сейчас.
Она убежала за дверь.
– Дочка вернулась. Кругом перемены, окончила институт, а диплом теперь свободный, вот на работу и не устроилась, пришлось вернуться домой.
– Она вроде химик?
– По моему да, что то там кончила, по химии...
– Трудно ей здесь будет. В нашей области химических предприятий почти нет.
– Сам не знаю что делать. У нас теперь с любой работой трудно.
Мы садимся за стол и тут с подносом выходит жена Салтана, Марья Сергеевна. Она русская. После раздела Союза, в приграничных районах осталось много смешанных семей.
– Тимошка, здравствуй дорогой.
Она ставит поднос на стол и ласково жмет мою руку.
– Здравствуйте, Марья Сергеевна.
– Совсем заматерел, громадный стал. Сейчас мы тебя покормим. Гуля, иди сюда, я тебе тоже тарелку принесла, - кричит она в раскрытую дверь.
– Сейчас, мама.
Гуля приносит кастрюлю и подставку. Нам наливают суп и проглотив несколько ложек, Салтан начинает говорить.
– Понимаешь, Тимоха, сюда понаехало наверно то ли две сотни русских семей, то ли больше, но все они с южных областей Казахстана. Они не хотят идти через таможню. Там действительно творятся безобразия и происходит сущий грабеж. Прав у беженцев здесь никаких нет. Их могут ограбить, чуть ли не убить. Там на таможне требуют деклараций, документы, но откуда все это беженцам взять. Вот и хотят они перейти границу здесь.
– Как все изменилось. Ну и что дальше?
– Мне их жалко. Помоги им, переведи их через границу.
– Местных проводников нет что ли?
– Есть, только проводить такую массу народа, на виду у всех , никто не хочет. Машину или несколько машин, тайком, пожалуйста, охотники найдутся. Это майор Садыков с Марьи проводит здесь националистическую политику и похоже не очень успешно, здесь же все кровно связано с Россией, но ему удалось запугать некоторых основательно. Есть, конечно, среди казахов отщепенцы, они стали на русских косо смотреть и... даже закладывать. Гошку Скворца с Точинги помнишь? Его арестовал, срок ему хотят припаять, правда небольшой, чтобы всем не повадно было бродить за границу и обратно и статью новую нашли- за нарушение приграничного режима. Один из сельчан его выдал.