Шрифт:
– За встречу.
Мы с девочкой ковыряемся вилками из одной тарелки. За столом начался непринужденный разговор. Вдруг Дуся спросила.
– Дима, ты же мне еще должен рассказать, как вы напились под водой...
Я честно ей рассказываю всю историю.
– А эта рифленая бутылка значит тебе не понравилось? А ведь я имею такую.
Она достает эту бутылку и крутит ее в руках.
– Не понравилась. Это как... настойка древесины.
– Это хорошо, что не понравилась, я ее как раз и не выставила на стол. Но я ее приберегу, до того раза, когда ты ее будешь достоин.
– В каком смысле, мне надо при этом сердится или радоваться.
– Вот этим как раз заниматься буду я, а тебе она будет представлена с намеком, что наши хорошие отношения прерываются окончательно.
– А у нас будут эти, хорошие отношения?
– Будут.
Нам не долго пришлось находится за столом. Телефонный звонок прервал застолье. Дуся сорвалась со стола и, поговорив в коридоре, вошла в комнату взволнованная.
– Дима, это звонил Пахомыч, трагедия в море... Нам надо срочно на спасатель.
– Что произошло?
– Перевернулся паром, там много людей...
– Поехали... Вызови такси или дежурную машину с порта. Светочка, ты извини, но нам надо срочно на работу.
Я поднимаю девочку и осторожно ставлю ее на пол.
– А когда ты придешь?
– Скоро. Это будет скоро...
На спасателе почти вся команда. Море штормит и наше суденышко мотает по волнам. Все члены экспедиции собрался в кубрике.
– Пахомыч, когда дали сигнал СОС?
– спрашивает Марат.
– Четыре часа назад.
– Там же уже все погибли, при такой волне...
– Кое кого спасли, не всех конечно. Вон какая волна, раскидало много народа... сколько из них утопло... Хорошо хоть это не океан, а лужа и весьма судоходная, через пол часа первый сухогруз на место происшествия прибыл. Человек тридцать сумел спасти.
– Ничего себе лужа, вон сколько судов гибнет...
– На то воля божья.
– А там... внутри... могут остаться люди?
– Могут. Мы и идем туда.
Мы помолчали, каждый думая о своем.
– Смотри-ка, Дусю то словно подменили, - вдруг говорит Георгий, только что осмотрела меня и... разрешила идти под воду. От меня водкой разит, а она хоть бы что.
– Дурак, - миролюбиво говорит Пахомыч, - она же о людях беспокоится, которые могут быть живыми... там..., это тебе не бутылки со дна воровать. Кого посылать то, кроме вас двоих и некого.
– Все равно, раньше она этого не делала. Как что со здоровьем или учует запах, так сразу в журнал...
– Ты много выпил?
– спрашиваю я.
– Да нет. Только с семьей первую рюмочку перед ужином, а тут звонок...
– Дуся, после второй бы тебя точно не пустила. Так что успокойся.
Все с удивлением посмотрели на меня.
На месте трагедии находятся два судно, это сухогруз и танкер. После небольших переговоров с ними, спасатель сбрасывает якорь рядом с буйком, мечущимся по волнам. На меня и Георгия натягивают водолазные костюмы.
– Будьте внимательны ребята, - рядом стоит Пахомыч.
Кто то сзади стучит меня по плечу. Я оглядываюсь, да это Дуся.
– Будь поосторожней, - просит она.
– Постараюсь.
Нам навинчивают шлемы и мы, подловив уходящую волну, уходим под воду.
Я вступил на неплотный грунт. Здесь смесь ила и мусора скопившегося за миллионы лет. Включаю фонарь и... не вижу парома. Рядом мелькает луч Георгия.
– Пахомыч, я не нашел судно.
– Погодите, я сейчас... Предположительно на юг. Георгий, ты двигайся на юго-запад, Дима, ты на юг.
Я беру по компасу направление и с трудом перемещая ноги направляюсь в темноту. Прошел метров тридцать и тут заговорил телефон.
– Дима, Георгий нашел паром, сворачивай к нему.
Первыми стали попадаться выброшенные предметы и детали судна. Огромный скрученный трап оказался на пути, когда его обошел то напоролся на легковую машину, вошедшую в ил носом и тут сразу высветилась стенка - борт судна. Паром перевернулся, вмял верхние палубы в грунт и как то нелепо задрал нос вверх. Недалеко сигналит фонарь Георгия. Он зовет меня.
Георгий находится у кормы судна, наполовину провалившейся в кашу ила. Это въездная сторона. Герметичные ворота от удара раскололись, из провала торчит застрявший "Мерседес", колесами вверх. Я хочу протиснуться мимо машины и тут рука Георгия задерживает меня у локтя и потом показывает на дно. Теперь и я замечаю легкое помутнение, там где стенки парома соприкасались с грунтом. Черт возьми, он же медленно проваливается.