– Сколько времени это займет?

– На реферирование потребуется… – Девушка покачала головкой. – Не знаю, но на перевод уйдет целая вечность. Это же не рассказ, а серьезная наука.

– А как насчет книги Барези?

– Она имеется в нескольких университетских библиотеках, но пока я нашла издания лишь на итальянском языке. Книгу издали и на английском, но ее раздобыть очень трудно. Я продолжу поиск и если не найду саму книгу, то наверняка отыщу какую-нибудь критическую статью.

– Огромное спасибо, Дива, – сказал Ласситер, глядя на стопку документов. – Похоже, вы отлично поработали.

Он поднялся с кресла и пожал ей руку. Девица снова залилась яркой краской, и Ласситер вдруг испугался, что она сделает реверанс.

Когда Дива Коллинз вышла, Ласситер взял из пачки верхний документ. Это оказалась статья некоего Уолтера Филдза, доктора философии, опубликованная в журнале «Молекулярная биология».

Ласситер сделал попытку пробиться через первый абзац, но оставил это занятие, обнаружив, что не понимает ни единой фразы. Отложив в задумчивости статью, он взял из пачки следующий документ:

Третий труд был озаглавлен:

Ласситер уже почти понял целую страницу, но затем текст начал изобиловать научными терминами. Отчаявшись разобраться в генетических дебрях, он отложил статью и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.

«Все оказалось гораздо сложнее, чем представлялось на первый взгляд», – думал Ласситер. Итак, ему понадобится «раввин» – человек, способный объяснить тонкости науки словами, доступными существу, окончившему университет по курсу английского языка и литературы.

Он достал блокнот и написал: «Реббе».

Но даже этого может оказаться недостаточно. Вдруг опубликованные труды Барези не полностью отражают его деятельность? Или, расставшись с генетикой, доктор продолжил исследования самостоятельно – в своей клинике, например. Газеты полны рассуждений об этической стороне генетических исследований. А если открытия Барези вступили в противоречия с этическими нормами? «К дьяволу все это! – решил Ласситер. – Пустые рассуждения никуда не ведут. Кроме того, рассуждения эти ни на чем не базируются». Ничто не свидетельствует о том, что Барези исследования продолжил.

Ласситер со стоном вернулся к пачке документов и начал сортировать ее на две части, отделяя статьи по генетике от трудов по теологии. Он решил, что в последних разобраться можно. Например, в этом:

В следующее мгновение зажужжал интерком. Подумав, что теология может оказаться отнюдь не проще генетики, Ласситер положил документ на стол и произнес:

– Да?

– Мы уже проданы? – спросила Виктория.

– Что?

– «Бизнес уик» на первой линии.

– Скажи им «нет».

– Нет-мы-не-проданы… или что?

– Нет-меня-нет-на-месте.

– О’кей. Кроме того, на второй линии – мистер Стойкавич.

– Я отвечу. – Ласситер поднял трубку. – Привет, Гэри! Что вы хотите? У вас какой-нибудь вопрос?

– Нет-нет, – загудел Гэри. – Вопросов у меня нет, скорее напротив – у меня имеется ответ.

– Прошло всего два часа, и вы хотите сказать, что нашли Мэри Уильямс?

– Нет, пока не нашел. Помните, я спрашивал вас, хочет ли эта женщина, чтобы ее отыскали? Теперь я знаю ответ на этот вопрос.

– И каков же ответ?

– Она совершенно определенно не желает, чтобы ее обнаружили.

– И что вы теперь намерены предпринять?

– Очень жаль огорчать вас, но теперь на работу мне придется затратить много высокооплачиваемых часов. Однако головная боль, мой друг, совсем в другом. Мэри Уильямс скрылась девятнадцатого сентября, так как восемнадцатого сентября была установлена ее подлинная личность.