Большинство женщин этого города, дабы оградить себя от искателей приключений, указывали в городском телефонном справочнике лишь свои фамилии и инициалы. Но и это не спасало от всяких извращенцев – некоторым особенно нравится, когда вместо имени стоят лишь инициалы. Однако эта самая Мэрилин достаточно точно указала, что живет одна, сообщив: «я вам перезвоню». И что еще хуже, она еще говорила: «меня сейчас нет дома», что может послужить сигналом какому-нибудь предприимчивому взломщику для того, чтобы обчистить ее квартиру.

В этом городе было бы безопаснее просто сказать: «Привет, вы набрали номер 846-3-18. Будьте любезны, оставьте свое сообщение после того, как услышите сигнал...» и так далее. Никаких зацепок ни для искателя приключений, ни для квартирных воров. Никаких имен. Лишь, номер телефона, который звонивший знает и так. И никаких объяснений. Пусть возможный грабитель ломает себе голову – отсутствует ли жилец, или находится в ванной комнате, или просто спит. Больше всего грабители боятся вломиться в квартиру, где кто-то есть.

Жаль, что Мэрилин не оставила свой телефон. И в настоящий момент в распоряжении следствия был только неизвестный номер, погребенный где-то в недрах аппарата, вынесенного из квартиры МакКеннона. Если звонок местный, то на телефонной станции он не зарегистрирован. На всякий случай решили проверить, не был ли это междугородный вызов. Карелла позвонил в телефонную компанию, где ему сообщили, что последний междугородный звонок из квартиры МакКеннона зафиксирован 13 марта, то есть одиннадцать дней назад. Вряд ли тот звонок был последним в жизни МакКеннона. Но тем не менее они позвонили по данному компанией номеру, который оказался телефоном агентства «Мужская одежда – почтой» в Калифорнии.

Уиллис разузнал насчет батареек в аппарате, потому что боялся, что если отсоединить телефон, то автоматически сотрется все, что было в памяти; некоторые из этих новомодных аппаратов слишком капризны, а батарейки дают дополнительную гарантию.

Сейчас они имели дело с современными аппаратами. Телефон МакКеннона автоматически набирал последний номер при нажатии небольшой кнопки «повторно» в нижней части аппарата. Телефон же Мэрилин был подключен к автоответчику.

Сыщики не сомневались, что умельцы из центральной технической лаборатории смогут извлечь из памяти телефонного аппарата номер этой Мэрилин, однако операция могла занять недели две. И копы выбрали старый добрый способ, требующий, однако, немало нудной работы.

Они включили телефон МакКеннона в сеть и попросили одного из служащих канцелярии регулярно нажимать на кнопку «повтор» до тех пор, пока трубку не снимет сама Мэрилин. Этот телефон ни в коем случае нельзя было использовать для каких-либо других разговоров, поскольку при этом из памяти сотрется номер последнего телефона, по которому звонил МакКеннон. Служащий был явно не в восторге от такого поручения. Заведующий канцелярией Альф Мисколо также не слишком обрадовался.

Обычно он не вредничал. Но сейчас у него была срочная работа – предстояло навести порядок в своем хозяйстве за две недели. В синей шерстяной безрукавке, надетой на форменную рубашку, с мясистым крупным носом, темными глазами, кустистыми бровями и толстой шеей Мисколо выглядел довольно свирепой личностью.

– Нам и без того хватает здесь работы, еще вы тут будете задания давать, – ворчал он, с ненавистью глядя на непрошенный аппарат.

«Здесь» – означало небольшую захламленную комнатку на втором этаже старого здания на Гровер-авеню, воздух в которой был пропитан запахом кофе. Никому из детективов не нравились эксперименты Мисколо с кофе, однако в канцелярии круглые сутки булькал на плитке кофейник, в котором заведующий смешивал то колумбийский с венесуэльским, то кофе без кофеина с обычным. Сослуживцы частенько интересовались, уж не занят ли он изобретением эликсира вечной молодости, а тот в ответ посылал их куда подальше.

Сопровождаемые кофейным ароматом, они вернулись в свой отдел, и Карелла позвонил медицинским экспертам.

– Они там пыхтят вовсю, – сообщил он, вешая трубку.

– Ну да, это значит, что к следующему Рождеству работа будет закончена, – ехидно заметил Уиллис.

Однако он ошибся.

В тот же день без двадцати четыре, перед самым концом первой смены позвонил Пол Блэни.

– А что мне за это будет? – осведомился он.

– Что ты выяснил? – спросил Карелла.

– И можешь поверить, это было совсем непросто, – ответил Блэни.

Карелла промолчал. Он знал, что Блэни все равно изложит все по-своему, не торопясь.

– Этот яд нелегко определить, – сказал Блэни.

Карелла ждал.

– Правильный путь подсказал запах табачного дыма, – продолжал Блэни. – Хотя его не всегда можно уловить.

Уиллис вопросительно посмотрел на держащего трубку Кареллу, однако тот лишь пожал плечами. В дальнем конце помещения через турникет протискивался Мейер. На нем было короткое пальто с воротником из искусственного меха и шерстяная шапочка, плотно нахлобученная на лысую голову.