– Есть движение зрачков! Отпустите ручки! Пришло время пальцев…

Помощники втолкнули вывернутые ладони могильщика внутрь небольших зубчатых прессов и схватились за рычаги. Через полтора десятка оборотов брызнула кровь, потом потек костный мозг.

– Готово, мастер, – сказал один из подмастерьев, не в силах больше сдвинуть рукоятку.

– Следующий этап! – приказал Якоб, продолжая всматриваться в глаза Мефто.

Помощники взяли заранее подготовленную, пропитанную смолой ткань и обернули ею изуродованное тело несчастного. Взяв факелы, они равномерно распределили огонь по всей ее поверхности. Помещение заполнилось едким дымом. В воздухе закружились черные хлопья сажи. Еще через несколько мгновений затрещали кожа и жир. По лицу могильщика пробежала внезапная судорога.

– Вижу, ты не слишком прилежно учился этому искусству, – сказал ему мастер Якоб. – Хорошо, это избавит тебя от излишней боли. Мне не придется проходить вместе с тобой всю долину страданий… Стяните обруч на голове! – велел он.

Дикий крик нарушил царившую до сих пор тишину. Мефто забился в конвульсиях. Глаза его вылезли из орбит. Жуткий звериный вопль сверлил уши.

– Кляп! – бросил палач.

Пронзительный вой сменился бессмысленным бормотанием. Огонь погас, обугленные тряпки начали отваливаться, открывая красно-коричневые пятна ожогов. Якоб, немного подождав, взял со стола несколько игл и аккуратно воткнул их в одному ему известные места на теле могильщика. С лица осужденного исчезло выражение невыносимой муки, превосходившей любое человеческое воображение.

– Говори! – Мастер вытащил комок тряпок изо рта Мефто и начал вслушиваться в его прерывающийся шепот, внимательно следя за игрой мускулов на лице лежащего, с которого была содрана кожа.

– Лжешь, – наконец сказал он и воткнул кляп обратно.

Мефто очутился на дне преисподней. На этот раз, однако, Якоб продержал его там значительно дольше и не позволил свыкнуться с болью. Помощники по приказу мастера схватили увенчанные острыми зубьями клещи и аккуратно, раз за разом, начали отрывать куски обожженного тела. Брызнула кровь.

– Осторожно! Не слишком глубоко и не слишком быстро, чтобы не повредить нервы! – командовал Якоб. – Не ведите себя словно мясники, это искусство! Причинение боли подобно ласке. Вы никогда не ласкали женщин? В конце концов истекло определенное законом время второй пытки и осужденному можно было дать новый шанс.

– Достаточно! – остановил подмастерьев палач.

Иглы вонзились в те же самые места. В дополнение к ним мастер Якоб воткнул несколько новых.

Синие губы Мефто пошевелились, будто у издыхающей рыбы. Не было никаких сомнений в том, что воля его окончательно сломлена. В глазах исчезло что-либо человеческое, и теперь они выражали лишь звериное желание избежать новой боли. Обретя способность говорить, он, не ожидая приглашения, начал выбрасывать из себя отдельные слова и обрывки фраз. Мастер внимательно слушал, ни на мгновение не спуская глаз с мышц на лице могильщика. Черты несчастного на этот раз не исказились в гримасе, сопровождавшей произнесение лжи. Через несколько минут шепот затих.

– Теперь я тебе верю, – объявил Якоб и схватил тяжелый тесак. – Вот твоя награда!

Одним ударом он отрубил голову Мефто от истерзанного тела. Отложив топор, он вытер пот со лба и отошел от стола.

– Уберите здесь, – приказал он помощникам и вышел.

Шаги палача затихли в дали подвального коридора, а в камере пыток послышались ругательства и звук отвинчиваемых болтов.

Он лежал будто в полусне, держа Ириан в объятиях. На щеке он ощущал ее спокойное дыхание. Кончики пальцев лениво гладили бархатную кожу. Хотя девушка навалилась на него всем своим весом, он ощущал легкость и блаженство. Ему не хотелось думать ни о чем. Радостное возбуждение лишь некоторое время спустя начало спадать, и сквозь него стали проступать контуры действительности. Он шире открыл глаза. В самом деле, это была она!

– Очень больно было? – спросил он.

Ириан подняла голову.

– Не имеет значения, – ответила она и приподнялась. – У тебя кровь! – она показала на красное пятно на подушке.

– Тоже? – Он чуть улыбнулся.

– Рана частично открылась. Ты не почувствовал?

– Меня намазали какой-то мазью. Шея и плечи совсем как деревянные, – ответил он.

– Из-за меня ты пролежишь здесь самое меньшее еще день…

– Что ж, оно того стоило. – Он поцеловал ее в щеку.

Она начала подниматься.

– Не уходи!

– Я должна позвать медиков.

– Успокойся, ничего страшного.

– Но я хочу, чтобы ты как можно быстрее был здоров! – Она потянулась за плащом.

– Ну, если так… – не без колебаний согласился он.

– Так что с этой минуты будешь лежать спокойно и выздоравливать. – Она погрозила ему пальцем и направилась к двери.

В это мгновение кто-то постучал. Она открыла.

– Мастер Якоб! – воскликнула она.

– Приветствую тебя, госпожа. – Палач слегка поклонился. – Я как раз завершил допрос.

– Мефто?

– Мертв.

– Он что-нибудь сказал? – Ириан снова вернулась в келью.

– Все, что знал.

– Он тебя не обманул?

Якоб устало вздохнул.

– Если когда-нибудь кому-то из осужденных такое удастся, я повешу свой патент мастера на гвоздик в нужнике! – заявил он. – Поверь мне, госпожа, свое дело я знаю…

– Прости, я лишь хотела удостовериться, – вставила Ириан.

– …так же как и способ отличить правду от лжи, – закончил палач.

– Если это не секрет, то не мог бы ты, мастер, объяснить нам, в чем он заключается? – подал голос Мино.