Избранное
вернуться

Асадов Эдуард Аркадьевич
Шрифт:

МОЕЙ МАМЕ

Пускай ты не сражалась на войне,Но я могу сказать без колебанья:Что кровь детей, пролитая в огне,Родителям с сынами наравнеДаёт навеки воинское званье!Ведь нам, в ту пору молодым бойцам,Быть может, даже до конца не снилось,Как трудно было из-за нас отцамИ что в сердцах у матерей творилось.И лишь теперь, мне кажется, родная,Когда мой сын по возрасту — солдат,Я, как и ты десятки лет назад,Все обострённым сердцем принимаю.И хоть сегодня ни одно окноОт дьявольских разрывов не трясётся,Но за детей тревога все равноВо все века, наверно, остаётся.И скажем прямо (для чего лукавить?!),Что в бедах и лишеньях грозовых,Стократ нам легче было бы за нихПод все невзгоды головы подставить!Да только ни в труде, ни на войнеСыны в перестраховке не нуждались.Когда б орлят носили на спине,Они бы в кур, наверно, превращались!И я за то тебя благодарю,Что ты меня сгибаться не учила,Что с детских лет не тлею, а горю,И что тогда, в нелёгкую зарю,Сама в поход меня благословила.И долго-долго средь сплошного громаВсе виделось мне в дальнем далеке,Как ты платком мне машешь у райкома,До боли вдруг ссутулившись знакомоС забытыми гвоздиками в руке.Да, лишь когда я сам уже отец,Я до конца, наверно, понимаюТот героизм родительских сердец,Когда они под бури и свинецСвоих детей в дорогу провожают.Но ты поверь, что в час беды и громаЯ сына у дверей не удержу,Я сам его с рассветом до райкома,Как ты меня когда-то, провожу.И знаю я: ни тяготы, ни войныНе запугают парня моего.Ему ты верь и будь всегда спокойна:Все, что светло горело в нас — достойноКогда-то вспыхнет в сердце у него!И пусть судьба, как лист календаря,У каждого когда-то обрывается.Дожди бывают на земле не зря:Пылает зелень, буйствуют моря,И жизнь, как песня, вечно продолжается!1972 г.

ВЕЧЕ В БОЛЬНИЦЕ

Лидии Ивановне Асадовой

Бесшумной чёрною птицейКружится ночь за окном.Что же тебе не спится?О чем ты молчишь? О чем?Сонная тишь в палате,В кране вода уснула.Пёстренький твой халатикДремлет на спинке стула.Руки, такие знакомые,Такие, что хоть кричи! —Нынче, почти невесомые,Гладят меня в ночи.Касаюсь тебя, чуть дыша.О господи, как похудела!Уже не осталось тела,Осталась одна душа.А ты ещё улыбаешьсяИ в страхе, чтоб я не грустил,Меня же ободрить стараешься,Шепчешь, что поправляешьсяИ чувствуешь массу сил.А я-то ведь знаю, знаю,Сколько тут ни хитри,Что боль, эта гидра злая,Грызёт тебя изнутри.Гоню твою боль, заклинаюИ каждый твой вздох ловлю.Мама моя святая,Прекрасная, золотая,Я жутко тебя люблю!Дай потеплей укроюКрошечную мою,Поглажу тебя, успокоюИ песню тебе спою.Вот так же, как чуть устало,При южной огромной лунеВ детстве моем, бывало,Ты пела когда-то мне…Пусть трижды болезнь упряма,Мы выдержим этот бой.Спи, моя добрая мама,Я здесь, я всегда с тобой.Как в мае все распускаетсяИ зреет завязь в цветах,Так жизнь твоя продолжаетсяВ прекрасных твоих делах.И будут смеяться дети,И будет гореть звезда,И будешь ты жить на светеИ радостно, и всегда!1984 г.

* * *

Ты далеко сегодня от меняИ пишешь о любви своей бездонной,И о тоске-разлучнице бессонной,Точь-в-точь все то же, что пишу и я.Ах, как мы часто слышим разговоры,Что без разлуки счастья не сберечь.Не будь разлук, так не было б и встреч,А были б только споры да раздоры.Конечно, это мудро, может статься,И всё-таки, не знаю почему,Мне хочется, наперекор всему,Сказать тебе: — Давай не разлучаться!Я думаю, что ты меня поймёшь:К плечу плечо — и ни тоски, ни стужи!А если и поссоримся — ну что ж,Разлука все равно намного хуже!1972 г.

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Метелица, как медведица,Весь вечер буянит зло,То воет внизу под лестницей,То лапой скребёт стекло.Дома под ветром сутулятся,Плывут в молоке огоньки,Стоят постовые на улицах,Как белые снеговики.Сугробы выгнули спины,Пушистые, как из ваты,И жмутся к домам машины,Как зябнущие щенята…Кружится ветер белый,Посвистывает на бегу…Мне нужно заняться делом,А я никак не могу.Приёмник бурчит бессвязно,В доме прохладней к ночи,Чайник мурлычет важно,А закипать не хочет.Все в мире сейчас загадочно,Все будто летит куда-то,Метельно, красиво, сказочно…А сказкам я верю свято.Сказка… мечта-полуночница…Но где её взять? Откуда?А сердцу так чуда хочется,Пусть маленького, но чуда!До боли хочется верить,Что сбудутся вдруг мечты,Сквозь вьюгу звонок у двери —И вот на пороге ты!Трепетная, смущённая.Снится или не снится?!Снегом запорошённая,Звёздочки на ресницах…— Не ждал меня? Скажешь, дурочка?А я вот явилась… Можно?-Сказка моя! Снегурочка!Чудо моё невозможное!Нет больше зимней ночи!Сердцу хмельно и ярко!Весело чай клокочет,В доме, как в пекле, жарко…Довольно! Хватит! Не буду!Полночь… гудят провода…Гаснут огни повсюду,Я знаю: сбывается чудо,Да только вот не всегда…Метелица, как медведица,Косматая голова.А сердцу всё-таки веритсяВ несбыточные слова:— Не ждал меня? Скажешь, дурочка? —Полночь гудит тревожная…Где ты, моя Снегурочка,Сказка моя невозможная?..1964 г.

ЛЮБОВЬ, ИЗМЕНА И КОЛДУН

В горах, на скале, о беспутствах мечтая,Сидела Измена худая и злая.А рядом под вишней сидела Любовь,Рассветное золото в косы вплетая.С утра, собирая плоды и коренья,Они отдыхали у горных озёр.И вечно вели нескончаемый спор —С улыбкой одна, а другая с презреньем.Одна говорила: — На свете нужныВерность, порядочность и чистота.Мы светлыми, добрыми быть должны:В этом и — красота!Другая кричала: — Пустые мечты!Да кто тебе скажет за это спасибо?Тут, право, от смеха порвут животыДаже безмозглые рыбы!Жить надо умело, хитро и с умом,Где — быть беззащитной, где — лезть напролом,А радость увидела — рви, не зевай!Бери! Разберёмся потом!— А я не согласна бессовестно жить.Попробуй быть честной и честно любить!— Быть честной? Зелёная дичь! Чепуха!Да есть ли что выше, чем радость греха?!Однажды такой они подняли крик,Что в гневе проснулся косматый старик,Великий Колдун, раздражительный дед,Проспавший в пещере три тысячи лет.И рявкнул старик: — Это что за война?!Я вам покажу, как будить Колдуна!Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,Я сплавлю вас вместе на все времена!Схватил он Любовь колдовскою рукой,Схватил он Измену рукою другойИ бросил в кувшин их, зелёный, как море,А следом туда же — и радость, и горе,И верность, и злость, доброту, и дурман,И чистую правду, и подлый обман.Едва он поставил кувшин на костёр,Дым взвился над лесом, как чёрный шатёр, —Все выше и выше, до горных вершин.Старик с любопытством глядит на кувшин:Когда переплавится все, перемучится,Какая же там чертовщина получится?Кувшин остывает. Опыт готов.По дну пробежала трещина,Затем он распался на сотню кусков,И… появилась женщина…1961 г.

ЛИТЕРАТУРНЫМ НЕДРУГАМ МОИМ

Мне просто жаль вас, недруги мои.Ведь сколько лет, здоровья не жалея,Ведёте вы с поэзией моеюПочти осатанелые бои.Что ж, я вам верю: ревность — штука злая,Когда она терзает и грызёт,Ни тёмной ночью спать вам не даёт,Ни днём работать, душу иссушая.И вы шипите зло и раздражённо,И в каждой фразе ненависти груз.— Проклятье, как и по каким законамЕго стихи читают миллионыИ сколько тысяч знает наизусть!И в ресторане, хлопнув по второй,Друг друга вы щекочете спесиво!— Асадов — чушь. Тут все несправедливо!А кто талант — так это мы с тобой!..Его успех на год, ну пусть на три,А мода схлынет — мир его забудет.Да, года три всего, и посмотри,Такого даже имени не будет!А чтобы те пророчества сбылись,И тщетность их отлично понимая,Вы за меня отчаянно взялисьИ кучей дружно в одного впились,Перевести дыханья не давая.Орут, бранят, перемывают кости,И часто непонятно, хоть убей,Откуда столько зависти и злостиПорой бывает в душах у людей!Но мчат года: уже не три, не пять,А песни рвутся в бой и не сгибаются,Смелей считайте: двадцать, двадцать пять.А крылья — ввысь, и вам их не сломать,А молодость живёт и продолжается!Нескромно? Нет, простите, весь свой векЯ был скромней апрельского рассвета,Но если бьют порою, как кастетом,Бьют, не стесняясь, и зимой и летом,Так может же взорваться человек!Взорваться и сказать вам: посмотрите,Ведь в залы же, как прежде, не попасть,А в залах негде яблоку упасть.Хотите вы того иль не хотите —Не мне, а вам от ярости пропасть!Но я живу не ради славы, нет,А чтобы сделать жизнь ещё красивей.Кому-то сил придать в минуты бед,Влить в чьё-то сердце доброту и свет,Кого-то сделать чуточку счастливей!А если вдруг мой голос оборвётся,О, как вы страстно кинетесь тогдаСо мной ещё отчаянней бороться,Да вот торжествовать-то не придётся,Читатель ведь на ложь не поддаётся,А то и адресует кой-куда…Со всех концов, и это не секрет,Как стаи птиц, ко мне несутся строки.Сто тысяч писем — вот вам мой ответ!Сто тысяч писем — светлых и высоких!Не нравится? Вы морщитесь, кося?Но ведь не я, а вы меня грызёте!А правду, ничего, переживёте!Вы — крепкие. И речь ещё не вся.А сколько в мире быть моим стихам,Кому судить поэта и солдата?Пускай не мне, зато уж и не вам!Есть выше суд и чувствам и словам.Тот суд — народ. И заявляю вам,Что вот в него-то я и верю свято!Ещё я верю (а ведь так и станется),Что честной песни вам не погасить.Когда от зла и дыма не останется,Той песне, ей же богу, не состариться,А только крепнуть, молодеть и жить!1981 г.

О СКВЕРНОМ И СВЯТОМ

Что в сердце нашем самое святое?Навряд ли надо думать и гадать.Есть в мире слово самое простоеИ самое возвышенное — Мать!Так почему ж большое слово это,Пусть не сегодня, а давным-давно,Но в первый раз ведь было кем-то, где-тоВ кощунственную брань обращено?Тот пращур был и тёмный, и дурнойИ вряд ли даже ведал, что творил,Когда однажды взял и пригвоздилРодное слово к брани площадной.И ведь пошло же, не осело пылью,А поднялось, как тёмная река.Нашлись другие. Взяли, подхватилиИ понесли сквозь годы и века…Пусть иногда кому-то очень хочетсяХлестнуть врага словами, как бичом,И резкость на язык не только просится,А в гневе и частенько произносится,Но только мать тут всё-таки при чем?Пусть жизнь сложна, пускай порой сурова.И всё же трудно попросту понять,Что слово «мат» идёт от слова «мать»,Сквернейшее — от самого святого!Неужто вправду за свою любовь,За то, что родила нас и растила,Мать лучшего уже не заслужила,Чем этот шлейф из непристойных слов?!Ну как позволить, чтобы год за годомТак оскорблялось пламя их сердец?!И сквернословам всяческого родаПора сказать сурово наконец:Бранитесь или ссорьтесь как хотите,Но не теряйте звания людей:Не трогайте, не смейте, не грязнитеНи имени, ни чести матерей!1970 г.

ПОДРУГИ

Дверь общежитья… Сумрак… Поздний час.Она спешит, летит по коридору,Способная сейчас и пол и шторуПоджечь огнём своих счастливых глаз.В груди её уже не сердце бьётся,А тысяча хрустальных бубенцов.Бежит девчонка. Гулко раздаётсяВесёлый стук задорных каблучков.Хитро нахмурясь, в комнату вошла.— Кто здесь не спит? — начальственно спросила.И вдруг, расхохотавшись, подскочилаК подруге, что читала у стола.Затормошила… Чёртики в глазах:— Ты все зубришь, ты все сидишь одна!А за окошком, посмотри, весна!И, может, счастье где-то в двух шагах.Смешная, скажешь? Ладно, принимаю!На все согласна. И не в этом суть.Влюблённых все забавными считаютИ даже глуповатыми чуть-чуть…Но я сейчас на это не в обиде.Не зря есть фраза: «Горе от ума».Так дайте же побыть мне в глупом виде!Вот встретишь счастье и поймёшь сама.Шучу, конечно. Впрочем, нет, послушай,Ты знаешь, что сказал он мне сейчас?«Ты, говорит, мне смотришь прямо в душу,И в ней светло-светло от этих глаз».Смеётся над любой моей тревогой,Во всем такой уверенный, чудак.Меня зовёт кувшинкой-недотрогойИ волосы мои пушит вот так…Слегка смутилась. Щеки пламенели.И в радости заметить не смогла,Что у подруги пальцы побелели,До боли стиснув краешек стола.Глаза подруги — ледяное пламя.Спросила непослушными губами,Чужим и дальним голос прозвучал:— А он тебя в тайгу не приглашал?Не говорил: «Наловим карасей,Костёр зажжём под старою сосною,И будем в мире только мы с тобоюДа сказочный незримый Берендей!»А он просил: подругам ни гугу?А посмелее быть не убеждал?И если так, я, кажется, могуПомочь тебе и предсказать финал.Умолкла. Села. Глянула в тревоге.Смешинок нет, восторг перегорел,А пламя щёк кувшинки-недотрогиВсе гуще белый заливает мел…Кругом весна… До самых звёзд весна!В зелёных волнах кружится планета.И ей сейчас неведомо, что где-тоДве девушки, не зажигая света,Подавленно застыли у окна.Неведомо? Но синекрылый ветерТрубит сквозь ночь проверенную вестьО том, что счастье есть на белом свете,Пускай не в двух шагах, а всё же есть!Поют ручьи, блестят зарницы домен,Гудя, бегут по рельсам поезда.Они кричат о том, что мир огроменИ унывать не надо никогда,Что есть на свете преданные люди,Что радость, может, где-нибудь в пути,Что счастье будет, непременно будет!Вы слышите, девчата, счастье будет!И дай вам бог скорей его найти!1970 г.