Пододвинув ей пепельницу, подполковник задумчиво подпер ладонью подбородок.

— Немецкая полиция подозревает сестру убитого, — уклончиво ответил он.

Даша от удивления раскрыла рот.

— Соню? — И рассмеялась. — Да они с ума сошли. С чего бы ей его убивать? У них всегда были хорошие отношения, насколько я помню, они даже никогда не ругались. Если только из-за Светки…

— Именно это немецкая полиция и предполагает.

— Что?!

Полетаев принялся терпеливо разъяснять:

— По словам сестры убитого, Либерман привел в дом некоего незнакомого мужчину.

— Лева ей его не представил?

— В том-то и дело. Она утверждает, что пряталась в шкафу, когда мужчины разговаривали, и потому не знает, как выглядит предполагаемый убийца. Согласитесь, версия малоправдоподобная, зачем бы взрослая девушка залезала в шкаф. Она же была нормальной?

— Насколько я помню, да. — Устало прикрыв глаза, Даша откинула голову и выпустила в потолок тонкую струйку дыма. — Может, она там от немцев пряталась?

— Перестаньте, Даша, — эфэсбэшник тем не менее усмехнулся, — местная полиция сейчас ожидает результатов вскрытия, и если окажется, что Либерман был отравлен так же, как и Лунина…

— На что вы намекаете? — фыркнула молодая женщина, — что Сонька убила Светку, ее мамашу, Леву и Сола? Это просто смешно. На кой черт ей было их убивать? При желании Либерманы без всякой крови решили бы эту проблему: хитростью и смекалкой. Они же евреи, а не корсиканцы. Не верю. И потом, Сонька любила брата, зачем его убивать, если Лунина мертва? И как бы она выбросила ее мамашу из окна в Москве?

Так же, как и при первом допросе, лицо Полетаева вдруг приняло расстроенно-задумчивое выражение:

— Ну это могло быть совпадение. А брата убила, чтобы не выдал.

Даша снисходительно улыбнулась.

— А Сола за что? Чтобы не передумать? К тому же, насколько я поняла, Ольсена и Лунину убили почти одновременно?

— Нет, в том-то и дело. Сначала был отравлен журналист, а через три часа Светлана, время вполне достаточное, чтобы доехать из Линца в Прагу.

Молодая женщина некоторое время задумчиво смотрела в окно, потом тряхнула рыжими кудрями:

— Не знаю. Все равно вы меня не убедите, что неожиданно Лунина стала представлять для Соньки такую опасность, что та взбесилась и решила перетравить пол-Европы.

Эфэсбэшник кинул на свидетельницу осторожный взгляд.

— Хорошо. А если предположить, что Либерман был связан с Луниной не только интимными отношениями?

— Что вы имеете в виду? — подозрительно поинтересовалась Даша.

Полетаев выдержал паузу, словно не решаясь дурно говорить о незнакомых людях. Когда же он продолжил, голос его звучал чуть тише и доверительнее:

— Для вас наверняка не секрет, что Либерман взял в банке кредит и, не вернув, уехал на постоянное место жительства в Германию… По имеющейся у нас информации банк не собирался прощать долг.

— Ну и? — Даша поняла, куда он клонит, но предпочла дослушать до конца.

— Не могло ли произойти следующее: и ему и ей нужны деньги, Светлана неким образом получает от матери секретную информацию, а Либерман находит для нее покупателя. А дальше: либо покупатель убивает их обоих, либо Соня, узнав об этом, предпочитает видеть брата лучше мертвым, чем в тюрьме. А? Как вы думаете?

Даша уже собралась было выдать очередную партию возражений, как неожиданно осеклась на полуслове.

— Интересно, — скептически прищурилась она и с такой злостью воткнула сигарету в пепельницу, что пепел разлетелся по всему столу, — вы и в самом деле принимаете меня за фантастическую дуру? Думаете, я книг не читала? Подполковник разведки советуется с домохозяйкой! Смешно. И глупо. Можете сгнить здесь на корню, можете задавать мне какие угодно вопросы: наводящие, разводящие — я действительно ничего не знаю. Не встречала их обоих несколько лет, а за те три минуты, пока мы беседовали с Луниной по телефону, не припомню ни одного слова, которое можно было бы принять за приглашение к участию в государственной измене!

Полетаев, выслушав ее речь, моментально стер с лица растерянное выражение и, взяв стул, присел рядом.

— Если бы у меня были хоть малейшие сомнения в вашей искренности, — тихим бесцветным голосом начал он, — мы бы сейчас беседовали в другом месте и на другую тему. На данный момент меня интересует совсем иной вопрос, и пока я не найду на него ответ, вам придется видеть меня днем и ночью.

— Очень мило, — пробормотала Даша, на всякий случай отодвигаясь подальше, — и что же вас мучает?