– Ого! – воскликнула нянюшка, окинув взором разнесенный трактир. – Повеселились они тут!

– Почему ты не позволила мне сразиться с ними?!

– Их было слишком много, мой милый кавалер.

Казанунда раздраженно бросил на пол свои меч.

– Стоило нам узнать друг друга поближе, как сюда ворвались пятьдесят эльфов! Проклятье! Такое со мной постоянно.

– Черный цвет очень практичен, – заметила нянюшка, отряхивая платье. – На нем почти не видно сажи. Значит, они таки пролезли. Эсме была права. Интересно, где она шляется? Так. Пошли.

– Куда? – спросил гном.

– Ко мне в хижину.

– А!

– За моим помелом, – твердо сказала нянюшка Ягг. – Я не допущу, чтобы моими детьми правила какая-то там Королева Фей. И нам срочно нужна помощь. Все зашло слишком далеко.

– В горах живут гномы. Насколько мне известно, их там тысячи… – предложил Казанунда, когда они спускались по лестнице.

– Нет, – возразила нянюшка Ягг. – Эсме убьет меня за такое. Но иногда она переоценивает собственные силы, и тогда мне приходится выкручиваться, иначе я же и буду виновата… Но сейчас я думаю о том, кто действительно ненавидит королеву.

– Вряд ли кто ненавидит ее сильнее гномов, – заявил Казанунда.

– Ошибаешься, – хмыкнула нянюшка Ягг. – Просто надо знать, где искать.

Эльфы побывали и в хижине нянюшки Ягг. Там царил такой же разгром, как и везде.

– Все, что нельзя утащить, они ломают, – промолвила нянюшка Ягг.

Она пнула кучу обломков носком башмака. Зазвенело стекло.

– Эту вазу подарила мне Эсме, – сообщила она бесчувственному миру. – Впрочем, она никогда мне не нравилась.

– Но почему? Зачем? – озираясь по сторонам, спросил Казанунда.

– Они с радостью разнесли бы весь мир, лишь бы шума было побольше, – пояснила нянюшка.

Выйдя на улицу, она пошарила под низким навесом соломенной крыши и, что-то триумфально проворчав, извлекла помело.

– Всегда прячу его сюда, – хмыкнула она. – Внуки у меня – шустрые дьяволята, тащат все, что плохо лежит. Так, ты сядешь сзади, хотя, должна заметить, я от этого не в восторге.

Казанунда поежился. Гномы боятся высоты вероятно потому, что им редко предоставляется возможность к ней привыкнуть.

Нянюшка почесала шершавый, как наждачная бумага, подбородок.

– И нам понадобится лом, – сказала она. – Заглянем в кузницу Джейсона. Эй, кавалер, залазь.

– Чего-чего, а такого я не ожидал, – пожаловался Казанунда, с закрытыми глазами нащупывая помело. – Сначала – шикарный ужин, а потом мы остались бы наедине и…

– Мы сейчас и так наедине.

– Да, но я никак не думал, что это будет связано с помелом.

Помело медленно оторвалось от земли. Казанунда отчаянно вцепился в прутья.

– И куда мы летим? – спросил он слабым голосом.

– В горы. Есть одно местечко… – ответила нянюшка. – Не была там лет сто. Эсме предпочитает обходить его стороной, а Маграт слишком молода, чтобы знать о нем. Но когда я была девушкой… Девушки частенько хаживали туда, если хотели… О, проклятье…

– Что?

– Кажется, на фоне луны кто-то пролетел. Но не Эсме, это точно.

Казанунда пытался оглянуться по сторонам, не открывая глаз.

– Эльфы летать не умеют, – пробормотал он.

– Это ты так думаешь, – возразила нянюшка. – Они летают на стеблях тысячеглистника.

– Тысячеглистника?

– Ага. Я тоже попробовала однажды. Подъемная сила есть, но они так путаются в платье… Я предпочитаю старый добрый пучок прутьев и палку. Кстати. – Она толкнула Казанунду локтем. – Ты должен чувствовать себя как дома. Маграт говорит, помело – это одна из сексуальных метамфор [34] .

Казанунда открыл один глаз и успел заметить проплывшую внизу крышу. Его резко замутило.

– Разница только в том, что помело дольше остается в летучем состоянии. К тому же его можно использовать для уборки, чего не скажешь о… Эй, ты там как?

– Честно говоря, неважно.

– Просто пытаюсь поднять тебе настроение.

– Не имею ничего против «настроения», но, может, обойдемся без «поднять»?

– Мы скоро уже приземлимся.

– А вот это мне нравится.

Башмаки нянюшки Ягг коснулись плотно утрамбованной земли во дворе кузницы.

– Чары выключать не буду, – сказала она. – Вернусь через минуту.