Шрифт:
— Откуда они? — спросил майор, и Вильямсу показалось, что с ними говорят только затем, чтобы выиграть время.
В этот момент к головному танку, где находились Вильямс и Бертольд, подбежал Жак Монро.
— Сэр! Сэр, это западня! Они хотят уничтожить нас!
— Ты с ума сошел, Жак. Зачем нас уничтожать?
— Нас списали, сэр. Нас давно списали. А до корнуэльцев им вообще нет никакого дела.
— Что же ты предлагаешь?
— Нужно уходить.
— Да куда уходить, лейтенант?! — воскликнул Бертольд. Его губы тряслись, а лицо побелело, — Нам некуда идти! Если они хотят нас убить — пусть убивают! Но я подохну здесь — на Конфине, где уже лежат мои товарищи! Я больше никуда не пойду…
— И я тоже остаюсь… — тихо обронил Вильямс, обреченно наблюдая за маневрами «дефендеров». — Теперь я верю тебе, Жак, и я знаю, что ты можешь увести нас еще куда-то, но у меня больше нет сил бежать. Я остаюсь…
— Эй, полковник! — послышался из рации чей-то бесцеремонный голос. Он показался Вильямсу знакомым. — Не напрягайся, Вильямс. Это генерал Линкольн.
«Вон, значит, как, — нейтрально подумал Вильямс. — Сам шеф имперской безопасности».
— Слушай, Вильямс. Сейчас ты и твои знакомые, не знаю, кто они — дикие бабуины или действительно корнуэльцы, должны сойти с брони и без оружия выйти вперед
— И что потом? — спросил полковник совершенно спокойным и безжизненным голосом. Сидевший рядом с ним Бертольд закрыл лицо руками.
— А потом вас посадят в транспорт и отправят подальше…
— Но позвольте, генерал, я не был здесь всего две недели, а корнуэльский полк, а точнее, то, что от него осталось, — они отсутствовали сорок лет! Они хотят увидеться со своими родственниками!
— Для их родственников они давно умерли, — холодно ответил генерал Линкольн. — И вообще, Вильямс, тебе еще повезло, что по чистой случайности я оказался поблизости, иначе вас бы уже не было.
Из-за пирамиды, находящейся буквально в пятидесяти метрах от головного танка, появился «дефендер». По сравнению с этой машиной «скаут» показался бы младенцем.
Робот поднял свои пушки и замер.
— Сэр, нужно уходить! — напомнил Монро. Он все еще стоял возле гусениц «кекса», ожидая, что Вильямс его услышит.
— Уходи сам, — бросил ему полковник. — Можешь забирать всех, кто захочет с тобой идти…
Жак молча кивнул и побежал назад, крича и объясняя солдатам, что их ожидает.
— Только оружие нужно оставить! Все оружие оставить! Слышите?
Бойцы бегали, что-то кричали, однако вскоре стали швырять свои винтовки на камни.
Тем временем «дефендеры» сужали кольцо окружения, и к ним в помощь подтягивались танки и пехота.
— Что там происходит, Вильямс? — подозрительно спросил Линкольн.
— Вы же видите, сэр, они разоружаются.
— А куда это они отправились, полковник? Что это за шутки?! Там везде наши войска! Куда пошли твои солдаты, старый шалопай?!
В голосе генерала Линкольна слышалось удивление и растерянность. Он видел, что обезоруженные солдаты отправились в хвост колонны, однако на что они надеялись, Линкольн не понимал.
И вдруг количество этих сумасшедших стало уменьшаться. Вот их уже половина, вот одна треть, а вот…
— Огонь!!! Всем огонь!!! — перейдя от отчаяния на злобный визг, заорал шеф безопасности.
И тотчас верные «дефендеры» ударили из всех орудий, расшибая и переворачивая брошенную технику.
112
Солнце.
Даже оно было здесь совершенно другим. Теплым, ласковым и каким-то заботливым.
Заполонившие двор цветы приветливо закивали новым хозяевам, едва только Монро открыл ворота.
— Как будто я еще сплю, — произнесла Саломея. — Какой странный дом.
— Нормальный дом. Теперь он наш.
— Наш? А где его прежние хозяева?
— Я не знаю.
Как Жак и предполагал, дверь оказалась незаперта. Вдвоем с Саломеей они вошли внутрь и остановились в просторной гостиной.
— Я пойду посмотрю, что наверху, — сказала Саломея и стала подниматься по широкой лестнице, застеленной ковровой дорожкой.
Жак огляделся. Дом ухоженный, но будто осиротевший.
— Здесь есть даже детская! — крикнула сверху Салли.
— Да-да, — отозвался Жак и взял с журнального столика сложенный вчетверо листок, забытый прежними хозяевами.
Он развернул письмо и стал его читать, почти не удивившись, что оно адресовано именно ему.
"… Вот ты и здесь, Жак. В полной безопасности и очень далеко от твоих недоброжелателей.