–  Я не слишком опоздал? Уже началось? Я только что узнал, так что я…я…

Бормотание Перси вскоре затихло. Очевидно, он не ожидал столкнуться здесь с большинством членов своей семьи. Последовала долгая пауза, которую нарушила Флёр. Чтобы как-то разрядить обстановку, она повернулась к Люпину и спросила:

–  Так…как там маленький Тедди?

Люпин удивленно заморгал. Молчание в стане Уизли, казалось, превращалась в глыбу льда.

–  Я…о да… он в порядке!
– громко сказал Люпин.
– Да, Тонкс с ним…у своей мамы…

Перси и остальные Уизли по-прежнему неподвижно смотрели друг на друга, застыв.

–  Вот, у меня есть фотография!
– прокричал Люпин, доставая фотографию из своего пиджака и показывая ее Флёр и Гарри, который увидел крошечного ребенка с пучком ярких бирюзовых волос, размахивающего толстыми кулачками перед камерой.

–  Я был дураком!
– прорычал Перси, так громко, что Люпин чуть не уронил фотографию. Я был идиотом, я был напыщенным придурком, я был…

–  Обожающим министерство, отрекающимся от семьи, жадным до власти болваном, - сказал Фред.

Перси сглотнул.

–  Да, был.

–  Ну, ты не мог бы сказать честнее, чем сейчас, - сказал Фред, протягивая руку Перси.

Миссис Уизли разрыдалась. Она побежала вперед, оттолкнула Фреда в сторону и чуть было не удушила Перси в крепких объятьях, в то время как он хлопал ее по спине, глядя на отца.

–  Мне очень жаль, па, - сказал Перси.

Мистер Уизли быстро-быстро заморгал, а потом тоже поспешил обнять сына.

–  Что заставило тебя прийти в себя, Перс?
– осведомился Джордж.

–  Это заняло некоторое время, - сказал Перси, протирая свои глаза под очками уголком дорожной мантии.
– Но я должен был выбраться, а это не так просто в Министерстве, они все время сажают в тюрьму предателей. Я сумел установить контакт с Аберфортом и он сообщил мне десять минут назад, что Хогвартс собирается дать бой, так что вот он я.

–  Что ж, мы просим наших старост взять на себя бремя лидерства в такие времена, как сейчас, - сказал Джордж, изображая напыщенную манеру речи Перси.
– А теперь пошли наверх сражаться, а то всех хороших Пожирателей Смерти разберут.

–  Так ты теперь моя золовка?
– сказал Перси, пожимая руку Флёр, в то время как они спешили к лестнице вместе с Билом, Фредом и Джорджем.

–  Джинни!
– рявкнула миссис Уизли.

Воспользовавшись ситуацией всеобщего примирения, Джинни попыталась проникнуть на лестницу вместе со всеми.

–  Молли, что если мы сделаем по-другому?
– сказал Люпин.
– Почему бы Джинни не остаться здесь? Тогда она хотя бы будет на месте действий, и будет знать, что происходит, но будет не в центре сражения?

–  Я…

–  Это хорошая идея, - сказал мистер Уизли твердо.
– Джинни, ты останешься в этой комнате, ты слышишь меня?

Джинни не очень нравилась эта идея, но под необычно суровым взглядом своего отца она кивнула. Мистер и миссис Уизли и Люпин тоже устремились к лестнице.

–  Где Рон?
– спросил Гарри.
– Где Гермиона?

–  Они, должно быть, уже в Главном Зале, - крикнул мистер Уизли через плечо.

–  Я не видел, чтоб они проходили мимо меня, - сказал Гарри.

–  Они говорили что-то про туалет, - сказала Джинни.
– Незадолго после того, как ты ушел.

–  Туалет?

Гарри прошагал через комнату к открытой двери, ведущей из Выручай-Комнаты, и проверил туалет. Тот был пуст.

–  Ты уверена, они сказали туа?…

И тут его шрам прожгло болью, и Выручай-Комната исчезла. Он смотрел сквозь высокие ворота из кованого железа, с крылатыми лодками на колоннах по обеим сторонам от них, он смотрел сквозь тьму на освещенный огнями замок. Нагини лежала на его плечах. Он испытывал то леденящее жестокое чувство достижения цели, которое предшествует убийству.

Заколдованный тёмный потолок Большого Зала был усыпан звездами, под ним у четырёх длинных факультетских столов выстроились в линию растрёпанные студенты, некоторые были в дорожных плащах, другие в мантиях. Здесь и там переливались жемчужно-белые фигуры школьных приведений. Все взгляды, живых и мертвых были устремлены на профессора МакГонагалл, которая говорила с высокой трибуны на краю Большого Зала. За ней стояли оставшиеся учителя, включая Фиренца, кентавра с белой гривой, и членов Ордена Феникса, которые прибыли, чтобы сражаться.