Шрифт:
Совсем рядом раздалось что-то вроде «тах!» И еще какой-то шум прилетел издалека. Рычание не рычание, но что-то вроде.
Артем вспомнил – именно «Тах!» кричали мальчишки в те давние времена, когда магазинные игрушки были не всем по карману и особенно ценился собственноручно выпиленный из фанеры пистолет. Их даже не пытались выкрасить черной краской – и было что-то невообразимо прекрасное в тех светлых пистолетах…
Что-то там, в глубине подвала, творилось странное. Как будто даже голос долетел, слово какое-то, длинное слово, но даже не разобрать – мужчина или женщина…
Непонятный звук повторился – и все стихло.
Артем толкнул дверь и увидел пустое помещение с фантастически замусоренным полом. Больше всего оно ему напомнило тир – такое же длинное. Жалкая лампочка без абажура висела где-то у противоположной стены – и там же Артем увидел человека. Этот темный человек резко повернулся к нему, готовый стрелять!
Как, каким чудом Артем мгновенно понял, что у человека в руке пистолет, и увидел другого, рухнувшего наземь, и успел заскочить за дверь – он не понял ни тогда, ни потом.
– Ромка? – раздался женский голос. – Все в порядке.
– Нет, не Ромка, – ответил Артем из-за двери. – Спокойно, Ольга!
Спокойно! Без резких движений!
– Это вы, Артем? – наконец-то в ледяном голосе породистой северянки прозвучала тревога. – Где вы?
– За дверью. Бросайте пистолет, Ольга. Иначе я сию минуту вызываю милицию.
Она не сказала ни слова.
– Не слышу вашего положительного ответа, – он и в такой обстановке не мог обойтись без минимальной клоунады.
Что-то грохнуло об пол.
– Я его бросила, – раздался Ольгин голос уже довольно близко от двери.
Артем, держа пистолет на уровне собственной печенки, чуть нажал на дверь плечом и увидел то, без чего охотно бы обошелся.
Напротив стояла Ольга, обеими руками держа нацеленный на него пистолет с глушителем.
Она не ожидала увидеть в руке у Артема нацеленное на себя оружие. И, возможно, впервые в жизни, несколько растерялась.
– Я же сказал – бросьте пистолет, – повторил Артем. – Мой спущен с предохранителя. И я даже после смерти нажму на спуск, ясно?
Ольга медленно опустила ствол.
– Не ходите туда, – только и сказала она. – Вы ему уже не поможете.
– Кому? – плохо соображая, спросил Артем. Она еле заметным движением подбородка показала.
Продолжая целиться, он взглянул в глубь подвала, туда, где черным горбящимся комом лежал человек. Артем прищурился и понял, что убитого скрючила смертельная боль и что он обеими руками держится за живот.
Ему повезло больше чем Кузьменко, подумал Артем, вдруг вспомнив безумную ночь в «Креативе», его хоть – сразу…
– Это ты – его? – Артем не ощутил ни страха, ни даже удивления. Что-то такое должно было обнаружиться.
– Я. Не трогайте.
– Не понял… – произнес Артем, и вдруг до него дошло: – Это же Мезенцев!
– Мезенцев. Пропустите меня.
– Назад!
Он вдруг понял, что с Ольги станется, подойдя вплотную, выстрелить ему в живот и уйти.
Она стояла спиной к свету, лицо было в тени, и прочитать намерения по выражению Артем никак не мог. Но голос, голос!
Тусклый голос человека, окончательно свихнувшегося на идее…
С сумасшедшими нужно осторожно, сказал себе Артем, с сумасшедшими нужно бережно…
– Наверно, он заслужил это? – спросил Артем со всей возможной деликатностью.
– Более чем заслужил.
– Вы ведь знали, что делаете?
– Конечно, знала.
Всем бы хороша светская беседа, если бы не готовность собеседников при малейшей возможности нажать на спуск, подумал Артем.
– И вы все еще хотите, чтобы я вас увез отсюда? Как договаривались?
– Да, конечно… – в ее голосе наконец-то прорезалось сомнение.
– Вы сами выбросите пистолет, или лучше я?
– Выбросить пистолет? – вопрос Ольгу удивил.
– Вы же его домой через границу не повезете?
– Не повезу.
– Давайте сюда, я его спрячу и потом выброшу, – Артем, изо всех сил соблюдая уверенность, протянул левую руку.
Она же может машинально подчиниться, такие случаи бывали, убеждал себя Артем, отнимают же психиатры у больных бритвы и таблетки!
– Я сама.
Во время этого странного диалога пистолетное дуло чуточку поднялось и теперь смотрело Артему чуть пониже живота.