–  Знакомься, Леша, это певец мирового класса Мари Молмонд, сегодня он гость нашего клуба.

Я кивнул, не зная, как принято здороваться в их среде. Целоваться, даже со звездой, мне не хотелось, а вдруг эта штука - заразна…

Звезда сделала глоток пива, громко рыгнула, вытерла рот тыльной стороной ладони и поправила волосы на виске.

–  Хай!
– сказала звезда по-английски.

–  Хай!
– согласился я с ним.

Зато Годунов оказался многословнее. Он долго говорил по-английски, показывая на часы и на дверь, звезда в это время смотрела на меня и водила языком по ярко накрашенным губам.

–  Тайм!
– наконец рявкнул Годунов и ткнул звезде под нос часы.

–  Тайм, - согласился Мари Молмонд и встал. Уже в дверях он повернулся и сказал:

–  Бай-бай, бэйби!
– обращаясь явно ко мне. Я неуверенно помахал рукой, лицо звезды просияло, и он выпорхнул за дверь, кокетливо взбрыкнув ножкой.

–  Не надо было этого делать, - сурово сказал мне Годунов.
– Теперь тебе валить надо, он не отстанет!

–  Сразу, что ли, валить?
– не понял я.

–  Ну, не сразу, после концерта, Молмонд своих бабок не упустит. Так что давай сразу к делу.

–  Давай, - согласился я, едва ли не впервые пожалев о своей неотразимой сексуальности.

–  Клинику я тебе нашел, - сообщил Годунов, - клиника хорошая, мирового класса, но - подпольная. Вернее, легальная, даже известная, «Клиника на Гагаринской» называется, но операции там делают не только официально, но и «по блату», а чаще всего просто за большие бабки. Сейчас операция по перемене внешности стоит на первом месте у мужиков, как у баб - наращивание грудей. Желающих много, а мастеров - чуть. Но ты не бойся, сделают там тебе все по высшему классу и почти даром.

–  «Почти даром», это сколько?
– поинтересовался я. Сквалыга Черных прислал только 50 000 баксов, часть из которых я уже потратил.

–  Тыщ за тридцать сделают, - заверил меня Годунов, - крайняк - за сорок. Устроит?

–  Устроит, - сказал я.
– А отчего мне такие льготы?

–  А это не тебе, это мне, - улыбнулся Годунов, - я когда-то помог хозяину разобраться с конкурентами, и он, вроде как, теперь мне должен. Держи бумагу, там все написано, где, кто, завтра в первой половине дня будь там. Займет это неделю, от силы дней десять, так что из гостиницы выписывайся, нечего деньги зря тратить…

Я взял бумажку, посмотрел, написано все было кратко, но толково, вопросов никаких не возникало, поэтому я убрал бумажку в карман и спросил уже о другом:

–  А что твой «хвост», вернулся?

–  Давно вернулся, проводил твоего Палыча до их штаб-квартиры, дождался, когда он выйдет, и сразу ко мне. Организация называется «Русский путь», совершенно официальная организация, занимают небольшой особнячок в самом центре, на Фонтанке. Между прочим, раньше там психдиспансер был, а теперь на дверях табличка, бронзовая, красивая, с двухглавым орлом, надпись старинной вязью «Русский путь». Я по компьютеру нашел, они официально зарегистрированы как «Партия угнетенного русского народа „Русский путь“», существуют уже семь лет, но особенно развернулись два года назад. Появились деньги неведомо откуда, и они арендовали этот особнячок, там у них штаб-квартира, есть региональные отделения в двадцати семи городах России. Общее количество членов неизвестно. Что любопытно, последние два года, с тех пор, как у них появились средства, партия перестала выдвигать своих кандидатов на выборах. На всех выборах, любого уровня! С точки зрения политики - это нонсенс. Партия для того и существует, чтобы участвовать в политической борьбе, иметь своих представителей в Думе или в местных органах власти, а «путейцев» это вроде как и не интересует. Раньше, до 2001 года, интересовало, а теперь - нет, вроде и не их это дело - депутатами становиться. Так что тут есть над чем подумать.

–  Есть, - согласился я.
– А как там Молмонд, выступает еще?

Годунов открыл дверь, прислушался, в комнату просочился ангельский голосок гей-звезды.

–  Пойду-ка я, пожалуй, не буду вам мешать!

Я поднялся и как бы ненароком заглянул в окно. По двору метнулась чья-то тень.

–  Давай, - хлопнул меня по спине Годунов, - я тебя в клинике навещу, и ты звони, если что.

–  А вы без меня ничего не предпринимайте!

–  Как можно, шеф!

Я пожал Годунову руку и выскользнул в коридор.

–  Господа, - раздался профессионально поставленный голос конферансье, - наш гость устал и просит вашего разрешения на время прервать концерт. Если вы пару часов подождете, то Мари Молмонд обещает быть с нами до утра!

Зал взорвался аплодисментами, а я поспешил выскользнуть из клуба.

Похоже, судьба ко мне сегодня благоволила…

* * *

Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, не дели шкуру неубитого медведя, короче - не спеши, Кастет, радоваться, день еще не кончился.

Все эти хорошие мысли, как и положено, пришли уже опосля, в гостинице, когда я лежал в ароматной ванне, осторожно передвигая с места на место слегка побитое плохими людьми тело.

А началось-то все невинно, когда я в самом благодушном состоянии духа шел из «розово-голубого» клуба «96» в свой нынешний дом - гостиницу «Октябрьская». Шел и шел себе, никого не трогая и даже не приставая к девушкам, хотя, признаться, такое желание и возникало.

Так, невинно и весело, я добрался до Ситного рынка и остановился, чтобы закурить, а закурив, обратил внимание на небольшую кучку людей, что-то оживленно обсуждавших у закрытых ворот рынка.