Шрифт:
Наташка на фотографии смотрела совсем весело, я поцеловал ее в холодные эмалевые губы и бодро пошел на станцию. Нужно было думать, где провести эти два дня.
Глава десятая
Черный ворон на гербе
Я набрал номер и приготовился ждать. По моему разумению, трубку должны были снять не сразу.
– Слушаю вас внимательно, - ответил дрожащий мужской голос.
– Палыч?
– спросил я сурово.
– Господин Совков с вами говорит.
– Да! Я слушаю вас, господин Совков!
– голос Палыча изменился, стал бодр и услужлив.
– Мне нужно встретиться с вами! Крайне необходимо! Продиктуйте ваш адрес!
– Но я…
– Диктуйте, Палыч, время не ждет! Вы живете в Ульянке?
– Да, но откуда… Ну, конечно, у партии длинные руки… Я понимаю…
– Говорите адрес, - сказал я совсем сурово.
Палыч вздохнул и продиктовал мне адрес: улица Лени Голикова, дом… квартира…
– Через полчаса буду, ждите!
Палыч снова вздохнул.
«А не фиг было в политику влезать», - мстительно подумал я и пошел к станции метро. От «Балтийской» до «Проспекта Ветеранов» можно доехать без пересадок.
Дверь мне открыл здоровый рыжий кот со злыми глазами, рядом стояла девушка в шортах и старой футболке с дырой на животе.
– Вы - господин Совков?
– спросила девушка.
– Здравствуйте! Меня зовут Маша, а это - Сеня. Папа сейчас придет, он в магазин пошел.
Она посторонилась, пропуская меня в квартиру. Сеня с места не сдвинулся.
– А я думал, это кот мне дверь открыл.
– Нет, Сеня умный, он посторонним дверь не открывает! На кухню, на кухню, - направила она меня, - мы ремонт делать собираемся, в комнатах - бардак!
Сеня первый прошел на кухню и рухнул на пол.
– Садитесь, - Маша поставила мне табуретку, а сама уселась на подоконник и начала меня рассматривать.
– А вы не похожи на «путейца», - заключила она, окончив оценку моей внешности.
– Да?
– удивился я. Ни одного «путейца», кроме Палыча, я до сих пор не видел, а на него действительно был не похож.
– Да!
– подтвердила она - Вы больше на Джеймса Бонда похожи. Такое мужественное, волевое лицо, так и хочется в вас влюбиться.
Она спрыгнула с подоконника и, перешагнув через Сеню, пошла к дверям.
– Или отдаться, - закончила она свою мысль, - без большой и светлой любви. Папа сейчас придет, а я пока переоденусь.
Оставшись один, я подумал о том, что, может быть, имеет смысл уехать к Годунову и провести двое суток на паруснике или, в крайнем случае, в клубе…
Входная дверь скрипнула, и на кухне возник Палыч с клеенчатой сумкой в руках.
– Вот, - сказал он, выгружая на стол бутылку водки, пакет с морщинистыми солеными огурцами и полбуханки хлеба.
– Купил! Здравствуйте, господин Совков!
– Что это?
– спросил я.
– Водка, огурцы, хлеб, - удивился моему неведению Палыч, - капусты квашеной не было, извините.
– Зачем?
Палыч хитро улыбнулся и, закрыв глаза, процитировал неведомый мне документ:
– Член «Партии угнетенного русского народа „Русский путь“ свято блюдет и совершает национальные обычаи и обряды Великого Русского Народа и…
– Ясно, - сказал я, - хорошо.
Палыч достал два граненых стакана и тарелку под огурцы.
– Хлеб ломать будем, как положено?
– уточнил он.
– Как положено, - подтвердил я.
Палыч неумело открыл бутылку, разлил по стаканам, сильно ошибившись в мою пользу, и сказал:
– Вздрогнем?
Вздрогнули, отчего Палыч сморщился, как соленый огурец, и начал хватать ртом воздух.
– Закусите, - подвинул я к нему огурцы.
– После первой не закусываю, - с трудом произнес Палыч.
– Расскажите-ка мне, что вы знаете о партии?
– попросил я.
Палыч вскочил, опрокинув табуретку и едва не своротив стол.
– «Партия угнетенного русского народа „Русский путь“» была создана в…
– Я все это знаю, - остановил я его, - вы о себе расскажите, как давно в партии, какие задания выполняли, и вообще…
– Понимаю, понимаю… Задание хотите дать? Что ж, я готов!
– Палыч задумался.
– А давайте выпьем!
Я сам налил по чуть-чуть обоим, мне пить не хотелось, а Палычу было достаточно и этого. Он выпил, понюхал огурец и задумался.