— Мне нужно время, чтобы осмотреть яхту, — сказал Харден.

— Давайте-давайте.

Каллинг улегся в лодке, надвинул фуражку на глаза, судя по всему, решив подремать.

Хардену пришлось напрячься изо всех сил, чтобы открыть проржавевшую крышку люка и попасть в каюту. Внизу было замусорено и пахло сыростью. На передней койке валялось грязное одеяло. Он начал осмотр с носа, заглядывая в ящики, парусные мешки, трюмные помещения и буфет, высматривая достоинства и недостатки яхты и оценивая повреждения, нанесенные ей предыдущим владельцем.

Ему попадались полупустые бутылки из-под ликера, миксеры для коктейлей, бумажные салфетки, пластмассовые чашки и тарелки, но запасных частей и инструментов почти не было. Блоков, канатов и тросов явно не хватало. Тот, кто пригнал иол из Америки, явно был не последним хозяином судна.

Харден вытащил парус из мешка. Он был испорчен, потому что его не убирали в чехол, когда укладывали вдоль гика.

Посветив фонариком в глубину судна, Харден обнаружил, что переборка между основной и передней каютами слегка отошла от корпуса, но, разобрав половицы на корме, он увидел, что в трюме почти нет воды.

Харден поднялся на палубу, размышляя над тем, что хорошая фибергласовая яхта типа «Хинкли» может дольше служить небрежному хозяину, чем яхта из дерева и стали. Дерево гниет, сталь ржавеет, но стекловолокно — материал долговечный.

Некоторые детали стоячего такелажа, поврежденные коррозией, можно было заменить. Но бегущий такелаж был уже сильно изношен. Харден бросил взгляд вдоль корпуса иола.

Каллинг поднял фуражку с лица и окликнул Хардена:

— Ну как, нравится?

— Еще не знаю.

Харден прошел по палубе, проверил сдвижную крышку люка. Наклонившись, он потрогал пальцами верхнюю ступеньку трапа. Шатается. Вспомнив трещину между переборкой в каюте и корпусом, он внимательно осмотрел борт судна. Найдя то, чего и опасался, он резко выпрямился, пересек палубу яхты и спустился к Каллингу в лодку.

Тот ухмыльнулся:

— Ну что?

— Дерьмо.

— Дерьмо?

Харден похлопал по корпусу яхты.

— Вздут посредине. Какой-то идиот слишком туго натянул штаги, и корпус от напряжения деформировался.

— Сэр, вижу, вы разбираетесь в яхтах.

— Неприятный сюрприз? — язвительно осведомился Харден.

Каллинг не обратил никакого внимания на его слова. Он обернул пусковой шнур вокруг маховика подвесного мотора.

— Я вам еще одну покажу.

— Что-то мне не хочется, — отказался Харден, усевшись на носу лодки лицом к корме.

Каллинг дернул за веревку, и мотор загудел как банка, полная комаров.

— Я вас не задержу. Все равно это по пути к причалу.

Харден мрачно кивнул. Все ясно: старый жулик наложил свою лапу на все приличные яхты в гавани. Пока лодка плыла, он любовался панорамой холмов, склоны которых облепили домишки. Из всех мест, которые посетили они с Кэролайн, он нигде не видел таких ярких и чистых красок, как в Корнуолле.

Когда Каллинг заглушил подвесной мотор, Харден обернулся и увидел в двадцати ярдах перед собой «Морского лебедя». Даже стоя на якоре, яхта выглядела притаившейся акулой.

— Эта?

— Эта, — подтвердил Каллинг.

«Лебедь» имел короткие, резкие, скорее мощные, чем изящные, очертания, нос не слишком торчал вперед, а квадратная корма была обрублена под небольшим углом. Наклонная крыша рубки в самом высоком месте едва поднималась на фут над палубой.

Харден повернулся к Каллингу.

— Зачем вы мне ее показываете? Она стоит больше, чем я могу заплатить.

Хитрое лицо Каллинга смягчилось.

— Ее владелец обанкротился, и кредиторы хотят получить свои денежки назад. Она стоит пятьдесят пять тысяч фунтов, но они согласны на сорок пять.

— Вы шутите, — покачал головой Харден. Хотя восемьдесят пять тысяч долларов было больше, чем он намеревался потратить, но яхта, построенная четыре года назад, должна стоить по меньшей мере сто двадцать тысяч.

— Эта яхта — сокровище, — сказал Каллинг, — и раз продаю ее я, то я и решаю, кто заслуживает ею владеть.

Харден слегка улыбнулся, вспомнив искалеченный бермудский иол.

— Значит, я прошел испытание?

— Да. Сделайте одолжение, поднимитесь на борт.

— Каллинг подвел шлюпку к яхте, и на этот раз поднялся на судно вместе с Харденом.

Яхта оказалась более широкой, чем можно было предположить по ее резким обводам, и Харден на секунду остановился у алюминиевого штурвала, чтобы насладиться зрелищем широких тиковых палуб и многочисленных приспособлений. Это была океанская яхта, способная плавать в любых условиях и всюду, где пожелает ее хозяин.