Все трое недоуменно посмотрели на Джордана, но ему было все равно. Поставив пустую чашку на землю, он отошел от костра, не обращая внимания на тучей накинувшихся на него комаров.

Повисла напряженная тишина.

— Кажется, — проговорил наконец Гриффин, — у меня действительно были с собой лишние штаны.

Жоли недоуменно оглядела себя и спросила:

— С моими ногами… что-то не так?

— Ножки у тебя что надо, девочка! — восхищенно воскликнул Эймос.

Щеки девушки — правда, всего на мгновение — вспыхнули смущенным румянцем.

— Я это знаю, — проговорила она, — я просто… спросила.

Порывшись в своей сумке, Гриффин извлек из нее пару голубых холщовых брюк — точно таких же, какие были на нем.

— Вот, — с гордостью произнес он, — от самого Леви Страуса! Видите, — он провел рукой по швам, — двойная строчка! Папаша отвалил за них кучу денег, но они стоят того.

— Хорошо, я буду носить их бережно, если их сшил твой друг, — пообещала Жоли.

Гриффин открыл было рот, чтобы объяснить, кто такой Леви Страус, но передумал — объяснять это Жоли пришлось бы слишком долго.

— Отвернитесь, — попросила девушка мужчин и, повертев брюки в руках, вздохнула. Облачиться в мужскую одежду отважилась бы не каждая француженка, не говоря уже о женщине-апачи. Индианки носили в основном просторные блузки и длинные юбки. Слава Богу, что в мужском одеянии, кроме этих троих, Жоли никто не увидит. Отец бы уж точно пришел в ужас…

Гриффин был выше Жоли, но уже в бедрах. Брюки так сильно обтянули зад Жоли, что, казалось, вот-вот лопнут. Штанины же были длинны, и девушка подвернула их. Критически оглядев себя, она завязала подол платья узлом и сообщила:

— Я готова!

Мужчины разом обернулись к ней.

— Ну как? — кокетливо спросила Жоли, приглашая их оценить ее внешний вид.

Эймос и Гриффин, пораженные увиденным, застыли на месте, разинув рты. В брюках внатяг, обрисовывающих соблазнительные округлости, Жоли, пожалуй, смотрелась еще более волнующе, чем в своем кургузом платьице.

— Опусти подол, — проговорил наконец негр. Жоли развязала узел.

— Так-то лучше, — сделал свое заключение Эймос. — С первого взгляда можно подумать, что это у тебя такие чулки. Как ты думаешь, Гриффин, бывают такие чулки?

Парень промолчал.

— Теперь ей нужны туфли. Босиком она себе все ноги изранит. У тебя не найдется лишних ботинок, Эймос? — спросил Гриффин после паузы.

— На ее ноги?! — удивленно воскликнул негр. — Мои ботинки тебе будут велики, что уж говорить о ней?

— Спасибо, — поблагодарила Жоли, — мне не нужны ботинки.

— А вот мы сейчас у Джордана спросим! — хитро подмигнул Гриффин, заметив, что дядя возвращается к костру. — Как ты думаешь, Джордан, нужны нашей Жоли башмаки?

— Что ей нужно, — проворчал тот, — так это хорошего пинка под зад, да мне неохота возиться.

Гриффин повернулся к Жоли, пытаясь хотя бы доброй улыбкой сгладить грубость Джордана, но девушка, похоже, вовсе даже не обиделась.

— Какой он заботливый… — совершенно искренне, без намека на иронию, проговорила она.

— Заботливый?! — Удивлению Гриффина не было предела. — Ты хотя бы поняла, Жоли, что он сказал?

— Гриффин, я отлично понимаю по-английски! Жордан сказал, что не собирается меня обижать, — тоном терпеливой няньки, вынужденной в сотый раз объяснять бестолковому ребенку всем понятные вещи, проговорила Жоли.

— Вот так да! — восхитился парнишка. Негр же разразился гомерическим хохотом.

— Это будет почище всего, что я когда-либо слышал! — с трудом проговорил он сквозь душивший его смех. — Наша красотка слышит лишь то, что хочет слышать! Оставим-ка лучше нашу парочку в покое, Гриффин.

Покосившись на Джордана, паренек направился к своей сумке и стал приводить в порядок ее содержимое, бормоча себе под нос что-то, якобы не предназначенное для ушей дяди. На самом же деле Гриффин явно рассчитывал на то, что Джордан услышит его комментарии.

— Говори громче или заткнись! — ругнулся Джордан, впрочем, больше для вида, чем потому, что был на самом деле зол. Весь этот спектакль уже начинал действовать ему на нервы. Девица, похоже, всерьез становилась камнем преткновения между мужчинами. Выяснять же отношения, находясь на территории апачей, не совсем разумно. И еще эта чертовка сидит здесь, смотрит своими невинными зелеными глазищами, как будто так и надо!

— Ты на что-то сердишься? — спросила Жоли у Джордана, подойдя ближе.