В ту самую ночь, когда замерзший, измученный Джонни украдкой пробирался к Стриверз-роу, Барни как раз был самим собой. И предавался своему любимому занятию — играл в покер. Сказать по правде, именно этому занятию он предавался почти каждый вечер. Барни чертовски везло в карты, везло с того самого дня, когда он и утратил свои передние зубы. Зубы ему выбили при игре в блэк-джек, когда ему исполнилось всего двадцать четыре года. Он до сих пор считал этот день самым черным в своей жизни, особенно по сравнению с тем, как пошли дальше его дела. Впрочем теперь, оглядываясь назад, Барни скорее склонен был считать это событие поворотным днем в своей жизни. Во всяком случае, с тех пор счастье не раз поворачивалось к нему лицом — доказательством тому являлись золотые коронки на месте утраченных зубов. Теперь ему почти всегда везло. Почти всегда. Но сейчас Барни проигрывал.

И вовсе не потому, что переменчивая фортуна отвратила от него свое лицо. Нет, она была неизменно милостива к Барни. Все дело было в том, с кем он играл. Его противники носили весьма известные и уважаемые имена — Артур Картер по прозвищу Цветок и Энтони Барт. Оба эти джентльмена занимали довольно высокое положение в мире азартных игр, оба они имели на Барни виды, а Барни, в свою очередь, заглядывался на Шугар-Хиллз. Можно считать, что вечер был для него потерян. Однако он и виду не подавал. Барни чертовски хорошо знал, как ублажить гостей.

В ту минуту, когда постучали в дверь, он с самым добродушным видом хохотал над анекдотами, которыми без устали сыпал Цветок. Барни позволил себе роскошь посмеяться еще немного и только потом поднялся из-за стола.

— Прошу простить, друзья, кажется, кто-то пришел.

Цветок, польщенный тем успехом, которым, по-видимому, пользовались его истории, добродушно хмыкнул:

— У тебя, никак, здесь дом свиданий, а, Барни?

— О, если бы! — хихикнув, Барни закатил глаза.

Оставив гостей за столом, он направился по коридору к входной двери. Над входом горела лампа. Барни всегда оставлял ее на ночь. В конце концов, человек в его положении, рассуждал он, никогда не может заранее знать, не припрятана ли у позднего гостя пушка. Отодвинув засов, он приоткрыл дверь насколько позволяла дверная цепочка.

Увидев, кто стоит на крыльце, он не слишком обрадовался.

— Джонни, — пробурчал Ноулс, — чего тебе здесь надо?

— Странно, почему-то все задают мне один и тот же вопрос, — усмехнулся Джонни.

Барни украдкой глянул через плечо в сторону гостиной. Цветок, судя по всему, рассказывал другой анекдот, а Барт вежливо слушал. Он никогда не смеялся. Хотя слушал охотно и изредка мог слегка улыбнуться, но это если уж анекдот оказывался на редкость смешным.

— Тебе лучше уйти, парень, — прошептал Барни. — Сейчас это не самое подходящее для тебя место.

— Я ранен, Барни. Мне плохо. Послушай, дружище, я истекаю кровью! И потом, у меня маковой росинки не было во рту аж с...

— Парень, это твои проблемы. Меня это не касается. У меня важная встреча с серьезными людьми. И если ты привел за собой хвост...

— Все тихо. Ни одного копа, — пробормотал Джонни. — Я был очень осторожен. Послушай, Барни...

— Одну минутку, малыш, — перебил его Барни. Покосившись через плечо, он бесшумно снял цепочку. Так же тихо он выскользнул из дома и осторожно прикрыл дверь за своей спиной.

— Что произошло? — коротко спросил он. — Ты и в самом деле ранен?

— Да, рука... — прошептал Джонни. — Еле-еле остановил кровь. Так и хлестала!

Барни покосился на измазанную в крови рубашку.

— У доктора был?

— Интересно, как? Разве я могу вот так запросто пойти к врачу? Копы рыщут по всему городу. Впрочем, ты и сам знаешь, как это бывает.

— А то нет! Слушай, какого черта ты явился ко мне?! Хочешь, чтобы они явились сюда вслед за тобой? Хочешь меня погубить, Джонни? Я-то, честно говоря, думал, ты умнее!

— Мне нужно что-нибудь теплое, Барни, какая-нибудь одежда... пальто... куртка, все, что угодно. На улице чертовски холодно.

— Подожди здесь, — велел Барни. — Только, Бога ради, не вздумай шуметь, ладно, Джонни? И никуда не уходи. Я сейчас.

Он быстро приоткрыл дверь и юркнул в прихожую. Оказавшись в безопасности, Барни почти без сил прислонился спиной к стене и, вытащив из кармана белоснежный платок, утер мокрый от пота лоб. Постояв немного и отдышавшись, он с трудом заставил себя изобразить на лице безмятежную улыбку и вернулся в гостиную.

— Кто это? — спросил Цветок.

— Да будь оно все проклято! — с добродушным смешком отозвался Барни, — парнишка из прачечной! Представляете, совсем вылетело из головы — я ведь хотел отнести пальто в чистку и напрочь забыл! Вот дела! А старина Тейлор решил, что оно может мне понадобиться, холод-то какой! Вот и прислал за ним парнишку. Клянется и божится, что завтра оно будет как новенькое.

— Что ж, неплохая мысль, — одобрительно кивнул Барт.

— Это точно. Надеюсь, вы меня извините? Мне надо отдать парню пальто. Я скоро.