– Так скоро? И кто же он, позвольте вас спросить?

– Адриен Ладур. Вы его знаете?

Прошло несколько мгновений, прежде чем Марта спросила:

– Он не родственник мадам Ладур, которая некогда жила в Валларде?

– Да. Он ее сын.

Марта встала с места, подошла к окну, распахнула его и выглянула в сад, где играло с полдюжины ребятишек. Потом она опять обернулась к Кэтрин и с некоторым замешательством сказала:

– Какое интересное совпадение, мисс Энсон. Я никогда не придаю значения слухам, однако я убедилась на собственных наблюдениях, что Мадлен Ладур долгие годы была любовницей мистера Керригана.

– Я просто в восторге, что вы навестили меня! – восклицала Элиза, бегом спускаясь по ажурной лестнице в доме на Бурбон-стрит.

Деклан поклонился, поцеловал ей руку и с дьявольской ухмылкой задержал ее в своей, почувствовав, как она инстинктивно отпрянула.

– Я был бы последним дураком, отклонив ваше милое приглашение, – расшаркался он.

Ожидая, пока она спустится к нему, он подробно осмотрел роскошь здешней обстановки. Типичный городской особняк, представляющий довольно привлекательную смесь испанского и французского стилей: обои на стенах, белая штукатурка, карнизы и лепнина, балконы и обнесенный стеной сад позади дома. Элиза выглядела по-девичьи свежей в дневном туалете абрикосового цвета. Было трудно поверить в то, что разврат, подобно жирной извивающейся гусенице, скрывается за этой невинной внешностью. Однако перед мысленным взором Деклана все еще стояло искаженное мукой лицо Рауля, повествующего об этой негодяйке.

– Пройдемте же в гостиную. Вы ведь выпьете чего-нибудь? – Элиза пошла вперед, взяла с каминной полки колокольчик и позвонила.

Слуга принес поднос с бокалами и напитками, и Элиза, словно и не замечая вишневого ликера взяла хрустальный графин и налила две внушительные порции виски.

– Доброго вам здоровья, Деклан. – Она взглянула на него через край бокала, искушающе проведя по его краю розовым язычком.

– И вам, Элиза. – И он опрокинул виски одним махом, так что на его мощном, жилистом горле дернулся кадык.

– Вы надолго приехали в Новый Орлеан? – спросила она, стараясь вести милую беседу, в то же время гадая, скоро ли появится Уоррен. Посетитель заставлял ее чувствовать себя крайне неуютно, особенно при воспоминании о том, что случилось между ними в павильоне. День выдался душный, и через распахнутые окна волнами шел влажный горячий воздух.

– Возможно. Я хотел бы полюбоваться на свадьбу Ладура.

– Вы были приглашены? – Она лучше любого другого знала, что этого не могло быть.

– В церковь может явиться любой желающий. И я непременно пойду посмотреть, как агнца поведут на заклание.

– Вы про Адриена? – Она сделала неловкую попытку рассмеяться.

– Нет, Кэтрин. – Он не сводил с нее взгляда зеленых глаз.

– Заклание? Это слишком ужасное слово и совершенно не подходит для брака по любви. – Элиза так и не смогла додуматься, как же ей приручить этого мужчину. Он был для нее загадкой. Она никогда не могла сказать с уверенностью, есть ли за его словами подспудный смысл или же он просто издевается над нею, стараясь раздразнить своими намеками.

– Брак по любви? – Его брови удивленно изогнулись. – Я так не думаю.

– Вы ведь ничего о них не знаете. Как же вы можете решать? – смущенно возразила она.

– Я видел их и кое-что слышал, и этого достаточно. – Черты его лица были резки и выразительны.

Элиза засуетилась, прошлась к окну и от окна обратно. На свете мало кому удавалось заставить ее нервничать, однако Деклан запросто достигал этого. Она попыталась отрешиться от этого беспокойства и возложить надежды на свою нежную женственную внешность.

– Вы не верите в то, что Кэтрин по уши влюблена в Адриена? Честно говоря, я впервые в жизни вижу настолько влюбленную девицу. Вы говорите, что кое-что слышали про них. Что же именно?

И она бросила на него быстрый взгляд. В углах его рта затаилась ухмылка, когда он сказал:

– Я ведь не говорил, что кое-что слышал именно о них.

У нее участилось сердцебиение, а в голове бешено проносились растерянные мысли. Что он имеет в виду? Не мог ли он повстречаться с кем-то, кто знал ее и Рауля? Это смутило ее, но лишь на секунду. «Я напрасно испугалась», – твердила она себе, и это помогло ей: она всегда находила успокоение в том, что закрывала глаза на возможные последствия своих дел. Эта форма защиты стала для нее привычной, как дыхание.

Она пожала своими соблазнительными плечиками и послала ему кокетливый взгляд искоса, из-под полуопущенных ресниц:

– Я никогда не думала, что вы верите сплетням, майор. И разве вы явились сюда для этого? Чтобы угостить меня последним скандалом?

Он ухмыльнулся, мысленно отдавая должное ее бесстыдству:

– Конечно нет. Я пришел спросить, не окажете ли вы честь, отобедав со мною.

– О, безусловно. – Она так обрадовалась, что тут же согласилась.

– Сегодня?

– О Боже. – Она закатила глазки и мило скривила ротик. – Как неудачно. Но меня уже пригласили. – Очередным ее правилом было никогда не принимать первое приглашение от мужчины.