– Прибываем! – сказала дама.

– Так быстро? – Стас отметил, что прошло минут пятнадцать, не больше.

– Близко, потому и быстро, – объяснила Юлия.

С летательным аппаратом что-то происходило – это чувствовалось на уровне инстинкта и испытывающих давление внутренних органов. Чтобы избавится от тревоги, Стас решил выглянуть в закрытый шторкой иллюминатор. Но, протянув руку к защелке, он наткнулся на холодную гладкую поверхность стекла. Иллюминатор не был закрыт и даже имел другую форму – через очки нэтфона он казался другим, как, вероятно, и весь салон воздушной машины. Юлия следила за исследованиями подопечного молча – не ругаясь и не комментируя.

Их встряхнуло от удара о твердую поверхность. Горизонтального ускорения не было – они словно упали на землю вертикально вниз, как никогда не делали самолеты. Люк открылся, Юлия и молодой человек выбрались на улицу.

Самолет выглядел точно так же – понимая, что ему все равно не покажут правды, Стас не стал всматриваться. Тем более что вокруг было на что посмотреть – самолет оказался на посадочной площадке огромного военного корабля, который рассекал зеленоватые волны необозримого открытого океана. Поднявшееся градусов на тридцать солнце сверкало на ряби бесконечного водного простора, заставляя зажмуриться…

Стас и Юлия были не одни – по палубе куда-то бежали вереницы матросов, а на посадочную площадку спускались по трапам офицеры и технические специалисты в парадной форме неизвестной российскому программисту государственной принадлежности. Техники должны были разобраться с приземлившимся транспортом; офицеры же занялись гостями: отдали честь, поздравили с благополучным прибытием, предложили укрыться от ветра в здании.

Стаса и Юлию провели в кают-компанию, где восседал всего один человек – чернокожий мужчина богатырского телосложения, в мундире, отделанном золотом, но лишенным знаков отличий. Этот человек производил сильное впечатление. Стас не мог знать, видит ли он настоящие лицо и фигуру командующего или только подготовленную для него Юлей картинку, но лицо того, кого он видел, излучало такое спокойствие, было преисполнено таким могуществом и такой непреклонной волей, что сомневаться не приходилось – их встречал еще один Посвященный.

Сопровождающие сразу же удалились, оставив Юлию и Стаса наедине с темнокожим офицером. Едва оказавшись втроем, богатырь подался навстречу и открыл объятия гостье. Черное, скуластое лицо командующего вдруг растаяло, озарившись счастливой улыбкой. Дальше произошло то, чего Стас никак не мог ждать: Юлия завизжала от радости и бросилась на шею богатырю; его могучие руки обхватили хрупкое тело красавицы; губы обоих слились в страстном поцелуе двух надолго разлученных влюбленных…

Стас отвернулся, не в силах подавить в себе отвращение, злость и ревность. Он только теперь понял, что даже сейчас, после всего пережитого, увиденного и услышанного, относится к Юлии, как к главному призу, как к мечте, принадлежащей ему и никому больше. Он не мог ответить на вопрос, испытывает ли к даме настоящее чувство, но точно знал, что изменил и разрушил свою жизнь ради того, чтобы обладать ею.

– Напрасно ты разбудила осиное гнездо! – наконец насытившись поцелуями, сверкая белыми зубами в улыбке во все лицо, пробасил великан, которого Стас почему-то сразу окрестил про себя мавром. Молодой человек слышал перевод – хозяин предпочел общаться с дамой на своем родном языке.

Юлия восприняла реплику мавра, как похвалу, и с бравым видом забросила волосы за плечи:

– Пусть знают, что у тигрицы есть когти!

– Окончательно решилась объявить им войну? – уточнил мавр.

– Не одобряешь? – хитро, видимо зная ответ заранее, сузила гласа Юлия.

– Отчего же? – богатырь с улыбкой пожал плечами. – Ты же знаешь: обожаю потешить нервы!

Теперь мавр одарил вниманием и Стаса:

– Это и есть твой Мастер?

– Да. – Юлия кивнула. – Сумеешь спрятать?

– Разумеется. А он знает, что нужно сделать?

– Еще нет.

– Тогда нам лучше поговорить, не так ли? Давайте присядем – разговор будет долгим!

Все трое разместились по креслам напротив друг друга. Стас в прострации и от своих мыслей и от масштабности происходящих с ним сегодня событий, рассеянно смотрел на двух Посвященных и отмечал, что оба буквально светятся от идеи, в которую собирались вовлечь его.

– Станислав! – представила Юлия программиста мавру.

– Хасан! – представила она мавра Стасу.

– Я где-то вас уже видел, – не слишком уверенно предположил Стас. – Вы были среди гостей во дворце?

Мавр посмотрел на Юлию. Та многозначительно кивнула.

– Он тебя не видел! – успокоила она Хасана через нэтфон, чтобы Стас ничего не мог слышать. – Для него ты выглядел, как принц Монако. Но ты же знаешь – от тебя исходит такая аура… – Юлия мечтательно закатила глаза, немного удивив Стаса, который не знал, что Посвященные обмениваются тайными репликами. – Мальчик возбужден, чувства напряжены – чувствует то, чего не видит. Я же говорила, что он особенный!

– Ты рассказала ему о нас? – уже вслух спросил Юлю Хасан.

– Только начала, – призналась Юлия. – Но главное он понял.

– А именно?

– Что в мире нет места хаосу.

– Тогда ты почти все знаешь, – одобрил командующий, обращаясь теперь уже к Стасу. – Мир – это единое информационное пространство. Каждый несет в себе часть информационной нагрузки, каждый может услышать все остальное. Революции, бунты, войны, эпидемии, катастрофы, рост рождаемости, спады и подъемы духовности, рывки в науке и технике – все это концентрация той или иной информации в том или ином месте, в воздухе или на земле. Стихийная или закономерная. Причинная или следственная. Ты ведь понимаешь?